Делай что должен

Выкинув окурок в утилизатор, Рам потянулся было за следующей сигаретой, но передумал. Он и так слишком много курит в последнее время. Лучше просто посидеть у окна, вдыхая свежий воздух. Когда ещё ему удастся побывать на Идиллии? Если удастся вообще. Так что стоит использовать оставшуюся до отправки на Китеж неделю по полной.

Вновь появилось желание позвонить Заре. Благо найти её было несложно: идиллийка уехала со своим коммом, номер которого полковник знал. Но, во-первых, своим звонком он может привлечь к Ароре лишнее внимание контрразведки Доминиона, а во-вторых… А во-вторых, Зара вряд ли горит желанием пообщаться с Рамом после всего пережитого. Так что лучше не напоминать ей о тех кошмарах, а тихо уйти вместе с ними.

По этим же причинам он не пытался узнать о судьбе приёмной дочери. Она сумеет выбраться своим ходом, как только возобновится сообщение с другими планетами, но всё усложнится, если привлечь к Дане внимание контрразведки. Причём любой из сторон. Враг может принять её за диверсанта, а союзовцы – счесть предателем.

– Честно говоря, я ожидала увидеть трёхместную койку и пару идиллийских медсестричек в ней, – раздался хорошо знакомый голос.

Не веря ушам, Костас обернулся и увидел Дану. Бледную до зелени, отощавшую, с непривычно-карими глазами. На руках у неё беспокойно вертелся маленький саблезуб.

– Увы, – радостно улыбнувшись приёмной дочери, в тон ответил полковник. – Сказали, такое счастье только генералитету. Ты чего зелёная такая?

– Минералочкой отравилась, – хмыкнула она, задержав взгляд на ногах Костаса. – А ты совсем обленился, даже ходить самому лень?

– Ну, полковник, как-никак, не лейтенантишка какой, – ухмыльнулся тот, переполненный счастьем.

Жива. Его Льдинка жива и стоит перед ним!

Рам подъехал к дочери, желая обнять, и тут же схлопотал по лицу хвостом извивающегося в руках дочери котёнка. Саблезуб пыхтел и пихался лапами, стараясь вырваться.

– Чего это с ним? – отплёвываясь от шерсти, поинтересовался Костас.

– Может, валерьянку учуял? – предположила Дана, стараясь удержать животное. – Уймись, Блайз!

Не помогло. Котёнок вывернулся, спрыгнул на пол и выскочил за дверь.

– Неужели правду говорят? – проследив, куда дунул саблезуб, протянул Костас. – Так, давай за ним.

И, объехав Дану, вырулил в коридор. Котёнок к тому моменту уже добежал до лестничной клетки и, судя по изумлённо-испуганным крикам, рванул куда-то вверх.

Рам развернул каталку и поехал к лифту. Дана молча последовала за ним.

– Я рада, что ты жив, папа, – сказала она, входя вслед за Костасом в кабину. – Но ты поступил подло. Вы оба.

Она присела и крепко обняла приёмного отца. Тот уткнулся носом в её макушку и счастливо улыбнулся.

– Прости, Льдинка, – тихо сказал он.

– Даже не надейся, что так легко отделаешься, – буркнула она, украдкой шмыгнув носом. – Грэму повезло, так что, когда поправишься, ответишь за двоих.

Рам хмыкнул и погладил дочь по голове. Дана выпрямилась и незаметно смахнула рукавом слезинку.

Двери лифта открылись, и сразу стало ясно, где искать хвостатого беглеца.

– Да что это такое? – испуганно вопрошал мужской голос. – Вызовите службу по отлову животных…

Конец фразы потерялся на фоне рычания котёнка.

– Не врали, – непонятно резюмировал Костас, выруливая в коридор.

Перед одной из палат столпились врачи и медсёстры, не решаясь войти.

– Простите… – Костас бесцеремонно отодвинул сестру-идиллийку и с Даной за спиной въехал в палату.

Первое, что увидела Ракша, – это мохнатый шар, в который превратился маленький саблезуб. Причём шар когтистый, клыкастый и грозно верещащий. А потом поняла, что Блайз-младший топчется по Нэйву, не подпуская к нему врачей.

Грэм лежал на койке, опутанный проводами и шнурами капельниц. Лицо закрывала прозрачная маска дыхательного аппарата, а на груди слева мерно пульсировала мембрана, помогающая лёгким сокращаться. Точнее, одному лёгкому: справа мигал индикаторами регенератор живых тканей, похожий на перевёрнутый шляпкой вниз гриб.

И по всему этому топтался саблезуб, свято уверовавший в то, что спасает хозяина. Чудо ещё, что котёнок ничего не оборвал и не сломал.

При виде Даны зверь моментально успокоился. Рыкнув для острастки на врачей, Блайз-младший со счастливым вздохом улёгся на живот Грэма и прикрыл глаза.

– Это ваше животное? – поинтересовался кто-то за спиной Даны.

– Его, – ответил вместо неё Костас и показал на Грэма. – Это фамильяр лейтенанта Фурланда.

– Снимите его, – попросил тот же голос. – Раненому и без этого фамильяра тяжело дышать.

Дана молча взяла котёнка на руки. Блайз было возмущённо мявкнул, но, убедившись, что его не уносят от хозяина, успокоился.

– Спасибо, – поблагодарили за спиной. – А вы…

Костас развернулся и заявил командным тоном:

– Нам нужно побыть наедине с лейтенантом Фурландом.

Медики обернулись к одной из идиллиек – очевидно, старшей. Та внимательно посмотрела на Костаса, потом на Дану и молча кивнула.

– Не давайте этому проныре, – она указала на Блайза-младшего, – топтаться по пациенту.

И прикрыла дверь, оставив Ракшу и Костаса с так и не пришедшим в себя Грэмом.