Деление на ночь

Когда я доставал ключи, в другом кармане ветровки пискнуло уведомление. Только не с работы, ведь нет? Не хотелось пока думать ни о чём постороннем. Надо бы, конечно, начинать готовиться к конференции плюс освежить кое-что в памяти по запланированной для кафедрального сборника статье, да и отзыв Зайцеву уже пора, пожалуй, написать, но всё это пусть останется на послезавтра, ну, хорошо, на завтрашний вечер… Нет, оказалось, «Фарида Загидулина отправил(-а) вам фото», что ж, полюбопытствуем. Она, кажется, собиралась на день-другой в Выборг по делам издательства, на какую-то там презентацию или фестиваль. И теперь вот прислала мне селфи на фоне залива, чаек, моря синего, синего неба. Чего Фарида никогда не забывала – прихватить с собою в любую – хоть рабочую, хоть развлекательную – поездку свою специальную телескопическую палку для самофоток (штука эта, с вирусной скоростью несколько лет назад захватившая весь турмир, как-то официально называлась, но я, когда нужно, никак не могу припомнить слова). Я взглянул ещё раз на смеющуюся, круглолицую и пышногрудую свою татарку, повесил пакет с припасами на дверную ручку, отстучал в ответном сообщении «Ну вообще красотка!», убрал телефон в карман и открыл, наконец, дверь.

К вечеру пылкое моё воодушевление несколько утихло, улеглось. Однако что-то другое неожиданно для меня обнаружилось в осадке. Какое-то крохотное беспокойство – неприятным заусенцем на границе сознания. Что же здесь не так?.. Я сделал всё, что мог, да? Да! Поручение исполнено? Исполнено! И вряд ли я мог сделать дело лучше. Прокрутим всё обратно и медленно снова вперёд. Я уверен в своём ответе, всё сделано правильно, каждый шаг. И всё-таки… Что же не так сейчас? Когда во мне звякнул, тренькнул первый звоночек сомнения? Обратно: Фарида, круг земной, Василиска, «Дикси», метро, Электросила, переход, Воловских… Фарида? Похоже, тогда – сообщение от неё днём. Я взял смартфон и взглянул опять на её выборгское селфи: солнце, побережье за ней, ряд валунов, птицы в воздухе. И что-то было такое же, где-то здесь, в сегодняшнем дне, да… Вот оно где – одна из фотографий на Кольте!

Я вернулся к ноутбуку, открыл историю браузера. Не то, не то, нет. А, вот это фото: берег моря, тяжёлое, свинцовое небо, две чайки (нет, три: ещё одна маленькая точка чуть правее), повисшие в середине кадра на фоне низких облаков; ветер и волны, песок и немного травы, старенькая, видавшая виды «Лада»; у самой воды – молодая пара, спинами друг к другу, с опущенными головами; врезающийся в линию горизонта лесистый мыс вдалеке, и сосны его выше низких туч… Отменный кадр, и композиция удачная. Но что же именно в нём коснулось меня?

Я почувствовал, что надо отступить на шаг и осмотреться вокруг. Когда-то давно, едва ли не в юности, вычитанный, этот приёмчик часто помогал мне раньше, если проблема, в которую упёрся лбом, казалась неразрешимой. Надо было переключиться, отвлечься, отпустить, и тогда в монолитной и непреодолимой стене вопросов перед глазами вдруг обнаруживалась сама собой неразличимая прежде лазейка. Я взял ноутбук и пошёл на кухню, заварил чаю.

Вернулся в комнату за телефоном, ещё раз взглянул на фото, которое прислала Фарида. Что же, что же там такое? Дело не в ней, хотя, ох, и лукавый взгляд её, конечно… Когда она, интересно, возвращается?.. Написал ей: «Знаешь, я, похоже, пельменей-то разлюбил…»

Она получила и прочитала сообщение тут же, будто сидела со своим розовым айфоном в руках в одноместном номере выборгской «Дружбы» и ждала записочки от меня. Ответила коротко, по обыкновению избегая знаков препинания и прописных (ладно, пожалуй, редактор книжного издательства может с лёгкой совестью себе такое позволить, ну, в частной переписке): «почему».

«Подумал о них сейчас как-то… с нежностью, но без страсти».

«а обо мне»

«О тебе разве забудешь, рыбонька!»

«рыбка, ахаха, скорее, птичка сейчас типа чайки»

«они гвалт такой дикий устроили за окнами а я почитать устроилась»

«что делаешь»

Чайка, я улыбнулся. С Ниной Заречной у Фариды общего ровным счётом ничего. Но… Вот. Точно, в этом оно и было дело! Я прокрутил чат наверх, к её сегодняшнему селфи, взглянул на экран ноутбука.

«Проверяю работы», – быстро написал я Фариде и выключил телефон.

Так я нашёл саднящий заусенец моего сомнения – он оказался в чайках, то есть неважно даже, что это были именно чайки, важно, что в птицах. Застывших в полёте птицах на обеих фотографиях. Птицы не висят в воздухе неподвижно, они могут делать в воздухе этом своём, что крыльям угодно: взлетать, садиться, лететь, планировать, кружить, – но неспособны остановиться ни на мгновение, такова природа полёта. Что же дальше, дальше, что же, думал я. Обе фотографии (словно замершие по резкому окрику «хальт!») оказались не «мир», а «картина мира», в которой нет главного признака жизни – течения времени, изменения. Как же там?.. Движенье – жизнь, сказал мудрец брадатый. Слепок, модель, имитация – вот чем были обе странным образом совпавшие фотографии. Ложь.