DELETED

И тут в моей голове вспыхивает приятная и какая-то детская мысль: а может, она заходила на сайт, чтобы найти мою страницу? Я знала, что стоит эту мысль поощрить, и она разгорится в неуправляемый костер безумия. Я начну придирчиво рассматривать свою страницу, пытаясь представить, какое впечатление она производит на человека, только что её нашедшего. Стану пристально разглядывать юзерпик и перечитывать информацию о себе, которую не редактировала уже целую эпоху. Поэтому я говорю самой себе: «Не смеши, тебе же не пятнадцать лет». И мысль гаснет, как заплёванный окурок, а я иду на кухню, чтобы сделать себе чай… И когда я слышу тихое треньканье, с каким почтовый ящик сообщает о новом письме, то не вздрагиваю и не срываюсь с места. «Это может быть очередной спам», — говорю я себе. Затем, осторожно неся перед собой чашку с кипятком, возвращаюсь в комнату и открываю письмо от stanislava.bardonaut.

22

«Заведённая» — это было совсем не про меня, потому как всё, что делал Алекс, меня нисколько не заводило. Когда мы только начали жить вместе, Алекс хотел, чтобы мы вместе смотрели порно. Мои родители, хоть и не были верующими, придерживались весьма пуританских взглядов и усиленно прививали их мне, так что в мои девятнадцать лет порно было для меня чем-то абсолютно грязным, чем-то, что может интересовать только безнадёжно испорченных людей. Но Алекс объяснил мне, что я слишком глупа, наивна и провинциальна, даже для своих лет: в порно нет ничего плохого, его смотрят все. И что мне нужно раскрепоститься.

Та форма, в которой Алекс об этом говорил, вызывала у меня смутный внутренний протест. Но если не брать в расчёт это смазанное неприятное ощущение, я в целом ничего против раскрепощения не имела. До тех пор, пока не увидела первое видео из нашей «образовательной программы».

У Алекса обнаружились несколько необычные предпочтения. С его собственных слов, он уже поглотил такое количество порно-продукции, что совсем простенькие видео, где совокупляются мужчина и женщина или две женщины, казались ему невыносимо скучными ещё несколько лет назад. Такие, мол, можно использовать разве что в качестве усыпляющей сказки на ночь. Пришлось искать что-нибудь более экзотическое. Он пересмотрел все виды порно, включая детскую порнографию и секс с животными. Нет, конечно, его это не возбуждает. Его порно вообще редко возбуждает, в основном он смотрит его ради любопытства. Для него это просто один из видов кинематографа. Кому-то нравится день за днём смотреть как простомарии плачут по своим богатым господам и случайно находят своих детей, так же случайно исчезнувших сразу после рождения, а ему, Алексу, — когда кому-нибудь в вагину засовывают волосатую руку. Или когда совокупляются с конями. Мол, в чём принципиальная разница-то?

Порноролики и фотки Алекс скачивал, хаотично распихивая их потом по разным папкам, так что я постоянно натыкалась на них, пользуясь нашим общим и единственным компьютером. Этот горемычный компьютер был набит порнухой до отказа, и Алексу время от времени приходилось покупать новые карты памяти и даже внешние жесткие диски, чтобы сгрузить часть ценного для него материала и освободить место для новых гигабайт порнографии.

Вероятно, понимая, что обучение важно начинать с азов, Алекс не стал сразу показывать мне кино про зоофилию. Он подобрал что-то, как он сказал, «детсадовское», в стиле буккакэ. Я попыталась смотреть, но зрелище показалось мне настолько отвратительным, что я не продержалась и нескольких минут.

До знакомства с Алексом у меня был только один сексуальный партнер, и, если не считать нашего самого первого раза, секс с ним был довольно приятным. Но оказалось, что порно — это не про ласки и взаимное удовольствие, а про что-то совсем другое. И я не видела ничего общего между тем, что показывали на экране, и своим скудным сексуальным опытом.

Когда я отказалась продолжать просмотр, Алекс разозлился и заявил, что мне должно понравиться. И что убогие мещанские нормы морали, которые в меня вбиты — это то, что мне мешает, что в них и состоит моя проблема. Что, если я мню себя творческой личностью и надеюсь на какое-то творческое развитие (а в те времена я ещё считала себя «творческой», видимо, потому что могла взять несколько аккордов на гитаре), я должна измениться. Он приводил в пример Жана Жене, который воровал и проституировал, Маркиза де Сада, Генри Миллера или Бодлера с его сифилисом. Под натиском этих имён я предприняла ещё пару попыток приобщиться к творениям изысканной порно-индустрии, но ничего не получилось. Пока я смотрела, мне постоянно хотелось то ли поблевать, то ли помыться. Так что в конце концов смотреть порно я отказалась, заявив, что лучше буду отсталой и закомплексованной.

Даже сейчас при воспоминании о тех временах меня подташнивает, и я убираю чашку чая или блюдце с шоколадом с глаз долой, потому что становится невозможным смотреть на чай или еду, не говоря уж о том, чтобы пить или есть.