Деликатная проблема (СИ)

— Дома тебя пожалеет Анастасия, — заверяю его я, — она медсестра, ей положено. А я — специалист по охране труда, моя задача — предотвращать такие ситуации.

— Справедливо, — он поджимает губы, — ладно, пойду получать нагоняй от начальства.

— Давай.

Он выходит, и в кабинете мы с Майкой остаемся вдвоем.

— Он за тебя вступился, — она улыбается.

— Моей жизни ничего не угрожало, — я отрицательно качаю головой, — слова Петра остаются словами, мне от них ни холодно, ни жарко. А вот Алиханов может огрести из-за этого серьезные проблемы. И виноватой в них буду я.

— Ты не виновата, — Майка мягко гладит меня по волосам. Наверное, дома она так утешает своих детей. — Врезать Петру было целиком и полностью решением Тимура — и, между прочим, Петр заслужил это на все сто процентов. Он просто редиска, который решил отыграться на тебе. Крайне низкий поступок с его стороны. Вместо того, чтобы разбираться с Тимуром как мужчина с мужчиной, этот недочеловек решил подпакостить женщине. И знаешь что? — она вдруг прыскает. — Он так смешно упал и заверещал от страха, когда Алиханов на него налетел! Подумать только: огромная туша — а внутри нее такой трусливый зайка!

Я смеюсь не столько от воспоминаний, сколько от ее подбора слов.

После разговора с ней я иду к Женьке. Та сидит в окружении своих подружек — после визита полицейского все поспешили воспользоваться возможностью отлынуть от работы и бурно обсудить произошедшее. Змейки не стали исключением:

— До меня дошли слухи, что ты точишь на меня зуб, — с места в карьер вступаю я, не стесняясь окружающих, — мол, я увела у тебя мужчину. Скажи на милость, это правда?

Вся троица остолбенело смотрит на меня в ответ. Подавляю желание достать телефон и сфотографировать эти бесценные выражения лиц.

— В любом случае, — так и не дождавшись ни возражений, ни подтверждений, продолжаю я, — даже если бы это было правдой, это не делает никаких оправданий твоему поступку: раскрытию данных о заработной плате других сотрудников, учитывая, что ты подписывала соответствующее соглашение о неразглашении. Сейчас я придержу это при себе, но если ты — или твои подружки, — сделаешь еще хоть один неверный шаг в мою сторону или в сторону Алиханова, я не премину вытащить сегодняшний случай наружу и предать его огласке, и можешь мне поверить, дисциплинарная ответственность — это самое мягкое наказание, с которым тебе грозит столкнуться.

Я смериваю змеек напоследок своим фирменным взглядом — их будто Медуза Горгона к месту пришпилила, ей-богу — и выхожу, издевательски аккуратно закрыв за собой дверь. Мне несвойственно ставить кого-то на место, если это напрямую не касается моей сферы работы, и уж тем более несвойственно кого-то шантажировать, но сейчас я вышла из себя. Я прекрасно знаю, что каждый второй сотрудник предприятия нарушает какие-то правила и нормы, намеренно или нет, сталкиваюсь с этим постоянно и порой, чего уж там, грешу этим сама — но до сегодняшнего дня меня это абсолютно не волновало. Что изменилось сегодня? Последствия. Кто знает, бушевал бы так Петр, если бы Женька придержала свой длинный язык? Ведь он мог и не разойтись так сильно, алчность могла бы не затмить его разум — и он сумел бы сдержаться, проходя мимо меня, и тогда Тимуру не пришлось бы размахивать кулаками. Вздыхаю. Слишком много «бы». Если бы не проболталась, если бы сдержался, если бы не старался задеть побольнее… Да и Тимур хорош, если честно — ну какой юрист лезет в драку? Для чего, спрашивается, он вообще учил законодательство? Вместо того, чтобы бросаться федеральными законами, полез чесать кулаки.

Глава 61

Поэтому я его пилю. Пилю, пока мы ждем газельку на парковке, пилю, пока мы едем, пилю, пока идем по дорожке к дому Иволги, пилю, когда заходим в дом. Он стоически молчит, как большой, исполненный достоинства пес, на которого лает маленькая собачонка. Этот его горделивый вид заводит меня еще больше, и я, уже выдохшаяся было к моменту возвращения, принимаюсь за него с удвоенной силой — и пристыженно замолкаю только тогда, когда Иволга бросает на меня удивленный взгляд.

— Давно вернулся? — интересуюсь просто ради того, чтобы как-то сгладить впечатление.

— Буквально перед вами. Сейчас будем ужинать, планирую приготовить свое фирменное блюдо — спагетти.

— С мясом? — въедливо уточняет Тимур.

— С фаршем, — неожиданно миролюбиво отвечает хозяин.

Тимур удовлетворенно кивает.

Вот оно как: любовь к мясу смягчает мужчин. Может, мне швырнуть в Романова куском стейка? Боже мой, я уже начала сходить с ума.

Ведь стейк — слишком дорого. А вот куриные ножки…

Так, отставить! Мне срочно нужен душ, встать под напор прохладной воды и позволить ему унести все сумасшествие, что творится сейчас в моей голове.

Полчаса спустя мы дружно уплетает самые восхитительные спагетти в моей жизни: нежные, сочные, с кусочками помидоров и аппетитно поджаренным фаршем, завернутые в нежнейшее сырное одеялко… Ммм…