Делион. По следам древней печати

Оно имело суровые черты и было обветренным, что резко контрастировало с его мягким нежным румянцем на щеках и яркими, как ясное небо, голубыми глазами. Борода этого человека была очень редкой и походила на козлиную, он стоял склонившись над раной мальчика.

— И тебя я знаю, — Флавиан ужаснулся хрипотой своего голоса и попробовал говорить шепотом. — Ты жрец, из храма Фонарщика.

Это было просто удивительным совпадением, таким нелепым и смешным, что Сетьюду хотелось рассмеяться. Но как только наступил приступ смеха, юноша закашлялся, и резкая боль пронзила его левую часть шеи.

— Успокойся, — в храме его голос показался весьма строгим, но в этом неизвестном месте священник говорил мягко и ласково.

— Я… Я..

Флавиан подавил в себе приступ кашля и еще раз взглянул в лицо священнослужителя.

— Я собирался к вам идти, — шепотом промолвил северянин. — Но привел меня к вам совсем другой путь.

— Я узнаю, — кивнул головой жрец, но Флавиан не придал значению его словам.

Теперь помещение казалось Сетьюду довольно просторным и вытянутым. Его по-прежнему трясло от озноба, но и верно от холода, потому как сквозняк гулял здесь постоянно, протяжно воя в застенках этого места. Флавиан боялся тревожить свою рану, но без резких движений он покрутил головой в обе стороны и заметил в стенах каменные ниши, в которых стояли гробницы древних королей и наместников Рэвенфилда. На надгробьях находились длинные вытянутые восковые свечи, которые своим пламенем коптили верхушки ниш, а на стенах висели факелы, но только в этом месте, где лежал Сетьюд, горело несколько из них.

— Где я? — Флавиан задал вопрос в воздух. — Кто вы?

У него в голове возник целый стог вопрос, но он задал только несколько снопов, понимая, что сейчас ему на это не хватит сил.

— Ты в безопасности, мальчик, — промолвил жрец в тот момент, когда ему принесли перевязь. — В древней усыпальнице властителей Рэвенфилда. Мое имя Гонорий, мы с тобой виделись тогда, в храме. Мерьи, вестимо ты знаешь, она сподобила нас своим присутствием и принесла нужные для лечения травы.

Юноша перевел свой взор на Клоповницу, желая задать вопрос, как она тут оказалась. Однако священник не дал вставить ему вопроса.

— Остальные собравшиеся — члены нашего братства, — продолжил Гонорий, при этом чуть приподнял голову раненого, чтобы наложить на него перевязку. — Но об этом позже, когда ты встанешь на ноги.

"Когда я встану на ноги?" — хотел было воскликнуть Флавиан.

— На, хлебни, — к мальчику подошел человек с темными волосами и весьма вытянутым лицом, с очень узким и острым подбородком. — Это снимет твой озноб.

Флавиан хотел взять чашу в руку, но подошедший человек отмахнулся, и не дал ему сосуда. Он поднес чашу к его губам и влил юноше в рот. Флавиан глотал травный отвар из зеленушки небольшими порциями, каждый глоток отдавался в его шеи болью. Жидкость была в меру горячей, юноша надеялся, что это поможет ему восстановиться.

— Как я сюда попал? — в его голове возникли те самые тени, что следили за ним и это прекрасное лицо Миры, что погубила молодого северянина.

Вдруг, перед каменной плитой, где лежал юноша, возник самый настоящий здоровяк, с гладко выбритой головой. У него был ясный взгляд, и выражение его лица было слегка глуповатым, а форма головы походила на кирпич. Юноша вспомнил его — это же тот здоровяк, что за ним гнался! Флавиан хотел закричать, но мысли вновь перепутались в его голове.

— На тебя напал вампир, — вдруг возник голос жреца. — Милостью речных духов, ты остался жив, друг мой, но ты стоял одной ногой в мире теней.

— Вампир, — дрожащий Флавиан, только сейчас осознал, что тем самым вампиром, что терроризировал Рэвенфилд, была миловидная дочь лекаря Сонье — Мира. — Это она.

— Да, — кивнул головой жрец, заканчивая перевязку.

Мерьи снова подала Сетьюду чашу с отваром из зеленушки и Флавиан сделал глоток этой горячей жидкости.

— Милостью Двенадцати, мальчик, ты остался жив, и подвергся такой опасности не напрасно, — продолжил говорить Гонорий. — К счастью, теперь мы выяснили, кто теперь стоял за всеми этими убийствами в стенах города.

В этот момент Флавиану было все это безразлично. Он уже и забыл в какой раз все его блеклое существование подвергалось критики с его стороны и со стороны здравого смысла. Зачем боги высыпали на него ворох всех этих происшествий? Но он не замолчал, и решил продолжить беседу. Толпа, увидев, что с мальчиком все хорошо, начала рассасываться и вскоре, у каменной плиты осталась только Мерьи и Гонорий.

— Зачем все это ей? — равнодушным голосом спросил Флавиан. — И что же получается, что ваш лекарь тоже вампир?

Вместо жреца ответила Клоповница, пожав плечами.

— Патре Гонорий уже отослал человека с извещением к нашему герцогу, — ответила на это Мерьи. Конечно, это гнусное отродье уже скрылась из города, но по крайней мере стража теперь будет знать, кого им надо найти. Сначала мы допросим ее отца — Сонье, если конечно он является ее папашей.