Делион. По следам древней печати

Делос являлась самой крупной транспортной артерией Делиона, протянувшись от восточных бесплодных земель, через Альвийский Протекторат и Великогорье цвергов, и до самого запада Империи. Как говорят легенды, именно от реки Делос произошло наименования Делиона, крупнейшего материка мира, который является связующим звеном между различными расами и цивилизациями. Тысячи приток Делоса были пригодным местом для постройки новых городов. Исток Делоса находится далеко на востоке, в «Бесплодных Землях», а точнее, в «Каменистой лестнице» — это высокогорная гряда из тысяч шпилей, прорезающих небосклон. Именно с этих заснеженных предгорий, стекают тысячи тысяч ручьев, которые и превращаются в полноводную и великую реку Делос. Затем, извилистая и быстроходная речка замедляет свой темп в землях враждебных людям альвов — древнейшей расы каннибалов и ученых, жестоких убийц и прекрасных архитекторов, которые испокон веков строили свои величественные мраморные и лазуритовые города на холмах возле рек. Дальше, Делос протекает через узкую расщелину Великогорья, где от нее отделяется пару рукавов. И именно благодаря энергии вод этой реки, цверги — подгорные жители, смогли заставить работать свои чудеса инженерной мысли. Пролегая через четыре имперских провинции, полноводная и крупнейшая река Делиона впадает в Северноводье.

Жители Риверланда не зря называют себя речноземцами. Здесь больше десятка тысяч рек, которые пронизывают всю провинцию. А поселения, возникшие на берегах этих речушек, словно бы бусинки, нанизанные на нитку. Не мудрено, что именно в этих землях сложился культ поклонения речным богам и духам — нимфидам. Культ нимфид очень древний, возможно даже древнее имперских богов, но в больших городах Речноземья, таких как Амалия, Рэвенфилд, Трехречинск и Рекогард началась культурная ассимиляция со стороны имперцев, и в таких городах имперские боги беспардонно и беспощадно обратили речных богов в прах. Пока имперские наместники, легионеры, торговцы и люди искусства почитают двенадцать богов Пантеона, а жители деревень и хуторов верят в речных нимфид, рыцарская прослойка и дворянские роды дают клятвы Деве Битвы. Дева Битва — это образец верности, добродетели и храбрости, святость этой женщины — воительницы, одержавшей победы над графом вампиров «Луцием», не ставят под сомнения. Такова пестрая политическая и культурная картина Речноземья.

Таким образом, Столберг был одним из тысяч поселений, что когда-то зародилось на берегу реки. Деревня была не столь большой, как ожидал Флавиан, даже намного меньше, чем Утворт. Восточный ветер гнал с реки, словно пену с кипящей воды, пелены тумана, который обволакивал деревню, словно младенца в пеленки, оставляя в опустевших дворах бывших поселян свои белоснежные клубы. В Столберге было тихо, и только лай одинокий собаки и стрекот сверчков сопровождал путников по деревне. Обе ночных луны, хотя желтая Анула уже и шла на спад, в достаточной степени освещали путникам дорогу, и именно благодаря им иноземцы хорошо видели ориентир — белый столб дыма. Видимо этот дом и являлся постоялым двором Мерьи Клоповницы.

Первый дом встретивший путников одиноко стоял на окраине деревне. Его ставни были наспех заколочены, а на двери красильным веществом был намалеван оберегательный знак. Старый покосившийся частокол, сделанный из березовых досок, уже изрядно порос бурьяном сорняковой травы. Во дворе дома стояла двухосная телега и большой сарай, с низкой крышей, судя по всему являющийся свинарником.

Деревня очень походила на Утворт, только дома несколько отличались от построек севера. Она были продолговатым и с большим количеством окон. В Нозернхолле предпочитали дома с одним единственным окном, которое при сильных морозах можно наспех закрыть. Мужичок, попавшийся им на пути в Столберг не соврал — деревня опустела. Некоторые из дворов были открыты настежь, видимо люди торопились покинуть деревню. Недавно прошедший дождь сделал из главной дороги мешанину из грязи, куриного помета и дождевой воды.

В одном подворье, собака, сидевшая на привязи начала изливаться громким лаем и разбудила собственную хозяйку. Та выбежала словно на пожар, ковыляя на левую ногу и крепко сжимая вилы в руках.

— Эя! — окликнула она двух незнакомцев, направляя крестьянское оружие в сторону пришельцев. — Коих будете?

На вид ей было давно за семьдесят, сухая и тощая, словно готовая для костра ветвь, старой закалки, не страшившееся ничего. Бабка может быть и была безумна, но в храбрости ей не откажешь. Хотя не даром говорят, что храбрость соседка безумия.

Галарий ничего не ответил бабке и не оглядываясь пробрел мимо нее, но Флавиан решил успокоить местную. Даже не смотря на то, что местный диалект давался ему с трудом.

— Мы странники с севера. Идем в Рэвенфилд.

— В Вороний замок? — кажется она была немного удивлена. — Вы того, что ли? Умом тронулись? Оттеда бегут все, а вы претесь на краину мира. Мой совет вам, нозерны, берите ноги в руки, хвост в жопу, да чешите в свои земли, коли хотите чуть подольше пожить.