Дело № 113

— И вы отправляетесь на это свидание? — воскликнула Александра.

— Конечно.

— Но ведь это очень неблагоразумно, это сумасшествие! Быть может, это для вас западня!

— Ну что ж такое? Я так несчастна, что мне нечего бояться!

И не успела она выйти на улицу, как Фанферло выскочил из своей засады.

— Черт побери! — закричал он. — Что же это у нас за проезжий дом, в котором можно появляться разным рассыльным, точно у себя на площади! Виданное ли это дело! Входит рассыльный, и его никто не замечает! И ты тоже хороша! Вздумала предостерегать эту змею от этого свидания! Разве ты не понимаешь, что я должен знать все, что она от нас скрывает? Помоги мне одеться, а то она меня узнает!

И в одно мгновение, надев парик и нацепив густую бороду, Фанферло стал неузнаваем. Затем он быстро надел блузу и стал походить на одного из тех рабочих, которые вечно просят работы и которым никто ее не дает.

— Не забудь захватить свой открытый лист и кистень!

— Нет, нет… А письмо этой несчастной все-таки опустите в почтовый ящик! До свидания!

И он исчез.

Жипси находилась от него уже на расстоянии восьми или десяти минут, но он ловко выследил ее и пошел за нею. На площади Шатле она сделала два или три тура, прочитала театральные афиши, посидела с минуту на скамье и, наконец, без четверти девять отправилась в бюро омнибусов. Жипси поместилась в дальнем углу, в тени. В бюро толпилось много народу. Люди входили и выходили, выкрикивались номера, и происходила раздача корреспонденции.

Наконец на городской думе пробило девять часов, и в бюро вошел какой-то господин. Не осведомляясь в кассе о доставшемся ему номере места в омнибусе, он подошел прямо к Жипси, поздоровался с ней и сел рядом.

Это был не толстый и не худой господин, высокого роста, с рыжей бородой, не представлявший собою ничего интересного и ничем не отличавшийся от других.

Фанферло уставился на него во все глаза. К несчастью, он не мог ничего услышать из того, о чем они говорили. Все, что ему оставалось сделать, это только догадываться о предмете их разговора по их жестам и по игре их физиономий.

«Экий я идиот! — злился на себя Фанферло. — Занять место так далеко!» И он уже хотел как-нибудь тайком приблизиться к ним, как вдруг высокий господин поднялся с места, подал руку Жипси, которая без церемоний взяла ее, и они вместе направились к выходу.

Подойдя к двери, Фанферло увидал, что высокий господин и Жипси недалеко от бюро омнибусов наняли извозчика и сели в фиакр.

— Превосходно! — пробормотал Фанферло. — Теперь уж они от меня не уйдут. Нечего торопиться!

Фиакр поехал к Севастопольскому бульвару. Он продвигался вперед довольно быстро, но для Фанферло это ничего не значило. Широко расставив локти и еле сдерживая дыхание, он побежал за ним вслед. Однако же, добежав до бульвара Сен-Дени, он стал задыхаться и почувствовал легкую боль в боку, а фиакр тем временем уже въезжал на улицу Форбур-Сен-Мартен. Тогда Фанферло уцепился за его рессоры и примостился на его оси. Здесь было очень неудобно, но он уже не стал рисковать собою, чтобы не потерять из вида фиакр.

— Однако! — усмехнулся он себе в фальшивую бороду. — Хлесткий извозчик!

Наконец экипаж остановился около какого-то кабачка, извозчик слез с козел и пошел выпить.

Сыщик покинул свое неудобное место и, притаившись за дверью, приготовился бежать вслед за высоким господином и Жипси, как только они вылезут из экипажа.

Но прошло пять минут, а они все еще не вылезали.

«Что они там делают?» — подумал сыщик.

И он подкрался к карете и заглянул исподтишка в окно.

Какая подлость! Карета была пуста.

Точно ушат холодной воды сразу вылили на Фанферло. Он остановился как вкопанный и окаменел, как жена Лота.

— Ах, черт возьми! — воскликнул он. — Удрали! Ну, хорошо же!

И он стал быстро соображать, что произошло.

— Очевидно, — пробормотал он, — этот индивидуум и Жипси вошли в одну дверцу кареты, а вышли в другую. Маневр самый элементарный. Но несомненно, что они его задумали еще раньше, так как ожидали погони. А если они боялись погони, то, значит, у них нечиста совесть. Следовательно…

Но тут ему пришла мысль допросить обо всем извозчика. Наверное, ему кое-что известно.

К несчастью, извозчик был очень выпивши и отказался говорить наотрез и так многозначительно помахивал кнутом, что Фанферло счел более благоразумным ретироваться.

Что теперь оставалось ему делать? Вся изобретательность покинула его. Печальный, побрел он домой, и было уже около полуночи, когда он позвонил в свою квартиру.

— Жипси вернулась? — спросил он первым делом.

— Нет, но откуда-то ей принесли два громадных свертка.

Фанферло принялся обшаривать эти свертки. В них находились три костюма, большие сапоги, простые юбки и чепцы.

Сыщик не мог удержаться от негодования.

— Что ж это такое? — воскликнул он. — Она хочет наряжаться? Теперь уж и я теряюсь!