Дело Белки

Слова Ивана, переданные Дмитрием, едва не выдавили из моих глаз пару скупых мужских слез. Да что там пару?! Если бы рядом не было Счастливчика, я бы расплакался, как образцовая гламурная барышня при виде смазливого личика Леонардо ди Каприо, которое вслед за «Титаником» погружается в толщу вод Атлантического океана.

— Вперед! — рявкнул я, чтобы хоть как-то скрыть обуявшие меня сантименты. — У нас еще есть шанс помочь Хану.

— А что с ним? — немедленно отозвался Дима, которого с узбеком, как я уже не раз убеждался, связывали чуть ли не братские чувства.

— Расскажу по дороге! — ответил, набрасывая на плечи рюкзак, и, не глядя более на Дмитрия, направился в гущу волшебного леса.

Счастливчик не заставил себя ждать, и вскоре мы вдвоем дружно трамбовали хвою и мох, рискнувшие нарушить границы извилистой лесной тропы. Выслушав рассказ про наше возвращение, про встречу с котом и про исчезновение узбека, Дима стал смотреть на меня как-то по-новому. Не понимая, что значат эти продолжительные многозначительные взгляды, которыми Счастливчик сканировал мою персону, я напрямую спросил у него, что происходит, потому что еще немного, и у меня возникло бы чувство, что из человека я превратился в какую-нибудь древнюю редкость, входящую в экспозицию Пушкинского музея, а то и Эрмитажа.

— Так ты и есть редкость! — вполне искренне отозвался на мой вопрос Дмитрий.

— Здрасте, приехали! — огрызнулся я. — Редкий дурак, ты хочешь сказать?!

— Ничего подобного! Как ты не понимаешь?! Ты же принц!

— Кто?!

— Принц! В крайнем случае рыцарь!

Тут уже я в свою очередь пристально посмотрел на Дмитрия. Похоже, что Счастливчик говорил абсолютно искренне, что в принципе не спасало положения. Потому что если он не издевался, то это означало, что от всего пережитого у парня явно съехала крыша.

— Дима, дружище, посмотри на меня, — осторожно начал я приводить своего спутника в чувство. — Какой из меня на фиг принц! Я таксист-частник, в прошлом инженер, теперь вот еще и «Знамя Провала», то есть Неудачник. Понимаешь?

— Понимаю, — согласился Дмитрий. — Но поцеловал-то меня именно ты!

— Ты что, сдурел? — обозлился я. — С какой стати мне тебя целовать?!

— Да ладно-ладно, не кипятись. Мало ли чего во сне не бывает?!

— С тобой, может быть! — Жестко, вбивая слова, как гвозди, произнес я. — А со мной ничего подобного быть не могло.

— Понятно! — подвел итог Дмитрий. — Ты законченный гомофоб.

— Ну, знаешь!.. — возмутился я, хотя прекрасно понимал, что Счастливчик прав. Не чем иным, как гомофобией, мой отказ признать очевидное объяснить было нельзя.

Однако Дмитрий, похоже, не собирался успокаиваться.

— Ну-ка, где у тебя эта «Спящая красавица»?

— Зачем тебе?

— Ну должен же я посмотреть на веретено, которым ты меня чуть не отправил в нокаут лет на сто.

— Я не нарочно…

— Да-да. Ты это уже говорил. Так где оно?

Я нехотя извлек из кармана алюминиевую гильзу с надписью «Romeo у Julieta». Расставаться с таким мощным оружием, как «Спящая красавица», мне не улыбалось, но ткнуть ею еще кого-нибудь, а то и себя самого, было бы совсем глупо. Поэтому во время своего визита в ночной супермаркет я, кроме всего прочего, купил еще и толстенную дорогую сигару. Сама она так и осталась лежать в припаркованном возле Общества жигуле. Зато ее металлическая оболочка послужила прекрасным футляром для трофейного веретена, добытого у вэчекистов.

Счастливчик аккуратно отвинтил красную крышечку и заглянул в серебристое нутро гильзы.

— Вот оно, значит, какое… — задумчиво протянул, разглядывая спрятанное внутри острие костяного веретена.

— Какое есть! — ответил я, пожав плечами и все еще не понимая, чем вызван неожиданный интерес Счастливчика к усыпившей его «красавице». — Ну что, насмотрелся?

Я потянулся к Диме, чтобы забрать у него опасный предмет, но он сделал шаг назад.

— Ладно, Лева, сейчас мы узнаем, кто из нас прав.

— В каком смысле? — насторожился я, заметив задорный и в то же время слегка сумасшедший блеск в глазах Счастливчика.

— В прямом, мой принц! — усмехнулся Дмитрий. — Надеюсь, вы не откажетесь поцеловать меня еще раз?!

— Стой! — заорал я, но было уже поздно.

Дмитрий перевернул футляр из-под сигары и, протянув раскрытую ладонь, подставил ее под высунувшееся острие сонного веретена.

Похоже, свежая водичка из Реки времени пошла мне впрок. Я ускорился, да еще как. Мир по сравнению со мной любимым остановился так резко, что я чуть не рухнул наземь, как пассажир неожиданно затормозившего автобуса. Не двигалось ничего: ни листики на деревьях, ни комары в воздухе, ни капля пота, набухшая и собравшаяся двинуться в свой путь по лбу Счастливчика. Только подлая «Спящая красавица» медленно выползала из алюминиевой трубки со скоростью межконтинентальной баллистической ракеты, показавшей свою заостренную башку из мрачной бетонной шахты. И все же, каким бы быстрым я ни стал, мне не удалось остановить веретено раньше, чем оно ткнулось в руку Дмитрия.