Дело чести или «Звезда Бенгалии»

— Дайте-ка посмотреть, — я пробежался глазами по тексту, — да, тут все наши из гренадёрского полка.

— Из всего этого я заключаю, что фонд князя Вышатова собирал в один день офицеров из одних частей, сегодня, например, ваш полк и флотская бригада, завтра ещё кто-то и так далее, ведь он дает по два-три бала подряд, верно?

— Да. Вы же сами знаете, что завтра, в Набережном дворце будет такой же приём, который, если мы не найдём алмаз, может закончиться весьма печально для его превосходительства.

— А теперь я вас спрашиваю, Важин, что же случилось сегодня?

— В каком смысле?

— Почему вы оказались на балу сегодня? Должен вам сказать, что перед тем как поехать домой с площади, я обошёл дворец и зашёл со двора в людскую. Там я встретил Дуняшу, и попросил её оказать мне одну услугу, сказав, что это нужно для дела, которое я расследую для её хозяина. Она согласилась мне помочь. Я сказал, что хочу посмотреть на списки приглашенных назавтра и послезавтра. Дуняша сказала, что списки Брюсов положил в прихожей, и она сможет мне их принести, только ненадолго. Я переписал список в свою записную книжку. Послушайте. Тех, кто был сегодня, я перечислять не буду. Приглашенные на двадцатое, то есть на завтра, здесь — сплошь незнакомые или малознакомые мне, да я думаю и вам, имена. Далее. Приглашенные на двадцать первое, то есть на послезавтра: Головин, Сенявин, Бодянский, Муравьёв, Гриневич…

— Позвольте, позвольте! — я взял записную книжку. — Да тут же все мои гренадёры!!! И приглашены на послезавтра. Вы хотите сказать, что я пришел не в тот день?

— Вы думаете совсем не о том, Важин! Вам пришло приглашение, в котором было сказано: девятнадцатое, в три часа дня. Вы и пришли девятнадцатого в три часа дня. Дело в другом. Получается, что если бы всё шло как обычно, вы должны были быть приглашены на двадцать первое. И я вас спрашиваю, Важин, неужели же это случайность, что в приглашении была написана другая дата. После того, как Дуняша показала мне списки, и после того, как я примчался домой и, просмотрев ваши фотографии с прошлых вечеров, убедился, что всегда в один день приглашаются все офицеры одних полков, я считаю, что дата в вашем приглашении была изменена умышленно.

— Вы знаете, на балу я тоже отметил, что в этот раз из нашего полка только я и Федот Олсуфьев, но я не придал этому значения. Я не понимаю, какой смысл менять даты? Кто это мог сделать? Как? Когда? Зачем?

— Великолепно. Вы задали вопросы, ответив на которые, мы решим все наши проблемы.

— Вы думаете, это как-то связанно с кражей алмаза?

— Я уверен. На бал прибывает представитель императорского дома, который дарит фонду редчайший алмаз. Это первое. В этот же день алмаз похищают, а ведь Бехтерев мог прийти и на следующий день, и через день, ведь все это время алмаз должен был демонстрироваться на пьедестале. Это второе. Двое офицеров, вы и Олсуфьев, в этот же день получают приглашения на бал, хотя должны были прийти через день. Это третье. Эти совпадения просто не могут быть чистой случайностью.

Я задумался.

— Если предположить, что это не случайность, тогда значит…

— Тогда значит, — закончил мою фразу Кромов, — что дату в вашем приглашении проставил похититель, или он выкрал и уничтожил настоящее приглашение и изготовил подделку. Но, я думаю, самое вероятное то, что у него были все возможности проставить нужную ему дату в оригинале.

— Но зачем ему это было нужно?

— Вот тут-то мы подходим к самому интересному выводу. Получается так, мой друг, что ваше присутствие на балу было ему необходимо для похищения алмаза.

Глава 14

Не в силах произнести ни слова в ответ на это утверждение моего товарища, я лишь безмолвно воззрился на него.

— Зачем? — наконец выдавил из себя я.

В ответ Кромов развёл руками.

— Не знаю. И надеюсь узнать от вас.

— Вы же не считаете, что я каким-то образом причастен…

— Конечно, нет! Давайте подумаем. Если мое предположение верно, а я уверен, что это так, то у нас есть два пути для поиска разгадки. Во-первых, надо понять, кто из наших подозреваемых имел возможность поменять или вписать дату в приглашение, и второе — что вы или Федот Олсуфьев могли сделать, или сделали, необходимое для осуществления планов преступника. Начнём с приглашения. Оно у вас собой?

Я вынул из внутреннего кармана лист плотной бумаги, на котором был напечатан текст, и протянул его Кромову.

— Так-так. Большая часть текста напечатана в типографии, от руки заполняется только имя гостя, дата, и внизу ставит подпись князь Вышатов. Вписать нужную дату, подделав почерк, несложно. Но подпись, видимо, принадлежит князю? — спросил меня Кромов.

— Подпись князья. Я несколько раз видел его подпись на разных документах и могу утверждать, что подпись не подделана.

— Значит, дату мог вписать только он сам?

— Нет. Я знаю, что он только подписывает уже заполненные приглашения. Необходимое количество заказывают в типографии, кто-либо заполняет имена и даты, и их отдают ему на подпись.