Дело ясное, что дело тёмное

— Но как быть с замкнутой магией, той, что приходит из Сумрака к оборотням во время трансформации? Оборотни взаимодействуют на другом эмоциональном порядке, в который входит всё, включая самолечение, регенерацию клеток, продолжительность жизни, кстати сказать, такую же, как у любого практикующего чародея долгую. Вот тут и получилось, что мало мы знаем о магии ликантропов, вернее — как её возможно использовать. Она резкая, молниеносная, мощная. Именно это и привело к рождению групп, сообществ, даже целых кланов магов, охотящихся на ликанов. Ты любила в детстве пускать мыльные пузыри, ну, или наблюдать за рождением водяных на лужах или открытых водоёмах?

Переход показался резким, необычным, что я даже не сразу нашла что ответить. Но всё же кивнула. Пол продолжал:

— Пузырь существует потому, что поверхность воды имеет некоторое поверхностное натяжение, которое делает поведение поверхности похожим на поведение чего-нибудь эластичного. Однако пузырь, сделанный только из воды, нестабилен и быстро лопается. Для того, чтобы стабилизировать его состояние, в воде растворяют какие-нибудь поверхностно-активные вещества, например, мыло. Распространённое заблуждение состоит в том, что мыло увеличивает поверхностное натяжение воды. На самом деле оно делает как раз обратное: уменьшает поверхностное натяжение примерно до трети от поверхностного натяжения чистой воды. Когда мыльная плёнка растягивается, концентрация мыльных молекул на поверхности уменьшается, увеличивая при этом поверхностное натяжение. Таким образом, мыло избирательно усиливает слабые участки пузыря, не давая им растягиваться дальше. В дополнение к этому, мыло предохраняет воду от испарения, тем самым делая время жизни пузыря ещё больше¹¹.

Все-таки как же легко спровоцировать этого всезнайку и вывести из равновесия! Я всего лишь усомнилась — он бросился отстаивать. Вот правду говорил всегда Эмиль — знаток психологии игрока: «У всех есть то, что их задевает — а значит, выводит из эмоционального равновесия». Полин, видимо, в силу не переродившегося во что-то более основательное и фундаментальное комплекса юного вундеркинда, старался доказать миру и каждому в нём живущему, что достоин звания учёного.

М-да-а-а-а. У всех свои тараканы в голове.

— Примерно такой вот Магический пузырь и создаёт закрытая магия оборотня, если её выпустить внутри Сумрака. Заклинания, по типу мыла в мыльном пузыре, делают сферу более долговечной. Конечно, магический пузырь лопнет, как и любой пузырь, но за это время можно успеть создать любую иллюзию, втянуть в неё людей, оборотней и магов.

— Значит, зеркало — сфера?

— Сферическая форма пузыря также получается за счёт поверхностного натяжения. Силы натяжения формируют сферу потому, что сфера имеет наименьшую площадь поверхности при данном объёме. * [7] Простая физика — ничего более. А Зеркало… Зеркало назвали потому, что доподлинно известно: внутри магической ловушки можно создать лишь иллюзию и ту на поверхности Сумрака, как на посеребрённой стороне стекла.

Почесала в затылке, чем рассмешила Полина, я всё-таки решилась на вопрос:

— Ты потому объединил Торуса и Мигеля, что Евгений — оборотень? Вернее, ты подозреваешь в преступлениях не мага, а оборотня — Евгений подходит на эту роль идеально, так?

— Нет, — хохотнул парень, наклонился и чмокнул меня в нос. — Потому что я хотел сформировать группы, чтобы сразу привыкали работать с напарниками.

— Правда? — не зная улыбаться мне или надувать щёки от обиды из-за того что меня разыгрывают, спросила я.

— В какой-то мере чистейшая правда.

Вот как хочешь, так и относись к его словам, произнесённым с хитрым выражением лица!

Неожиданно сердце кольнула тревога. Я обернулась и увидела на прозрачном стекле дверцы автомобиля чёткий рисунок ладони со всеми линиями, крючочками, складочками и бугорками в основаниях фаланг пальцев.

Тряхнула головой, но ладонь не исчезла. Я села удобнее и приложила свою ладонь к стеклу.

— Что? Что ты видишь? — Полин навалился на меня со спины, обнял одной рукой.

— Ладонь. Чья, не знаю.

Как только я произнесла фразу, стекло моментально заполнило едва уловимое лицо юной девушки-основательницы. Он смотрела на меня спокойными, умными глазами, словно изучала или запоминала.

— Скажи мне, — прошептала я, обращаясь к призраку. — Ты давно не приходила, но раз ты здесь — скажи.

Но вместо ответа лицо юной основательницы расцвело улыбкой, а глаза стали хитрыми. Губы девушки зашевелились, а мои вторили её движениям:

— Он знает, — получилось у меня.

— Кто знает? — бросил Пол.

Ответить я не успела: мир потерял звуки, выцвел, стал безжизненным, а в голове зазвучал высокий женский голос:

— Как не войти дважды в одну и ту же воду…

Разноголосый хор эхом повторял слова в моей голове, заставляя меня вжиматься в спинку кресла, сдавливать голову руками. Мне казалось, что каждый звук заставляет вскипать кровь, разъедает вены, выжигает душу.

— Так не быть второму, как не допущен первый, — повторила я за хором.