Дело Килиоса

— Инспектор! Правительство приняло решение предоставить вам полную свободу действий. На месте вы можете делать все, что сочтете необходимым для успеха операции. Я был бы рад, если бы вы время от времени информировали меня о ходе операции.

— Хронотелефон? — спросил я. До сих пор разрешение на его использование давалось лишь в особых случаях.

— Ситуация нетипична, Рой. Связь будет поддерживаться только со мной.

Серьезность момента была ясна. Оставалось договориться еще кое о чем.

— Кого возьмете с собой, Рой? Весь наличный штат Галактической Полиции к вашим услугам. Выбирайте лучших.

— Ну, у семи нянек дитя без глазу…

Пословица понравилась, лицо шефа оживилось. Каждому было известно, что после космических камешков он охотнее всего коллекционировал старинные идиомы, пословицы и поговорки. Я попал в самую точку — он усмехнулся и сказал:

— Услышите что-нибудь в подобном роде, запишите на память, потом передайте мне. Я собираю подобные жемчужинки.

— Рад стараться! — ответил я со смехом. — Что же касается дела, я знаю двадцатый век и знаю, что вдвоем, а то и в одиночку я в состоянии сделать больше, чем целая рота агентов… Нужно раствориться в толпе. Нельзя обращать на себя внимание.

— Возможно, вы правы. Проведение операции — ваше дело, вот и разрабатывайте ее стратегию. Так кого же вы хотите взять с собой?

— Думаю, достаточно будет Баракса.

— Баракса? — брови шефа взлетели, затем так же стремительно опустились. Он сделал вид, что удивился, хотя ожидал такого ответа, потому что с облегчением сказал:

— Знаю, странные у вас отношения с этим человеком, инспектор… Все в порядке, забирайте его.

— Благодарю.

— Желаю вам удачи, Рой.

— Думаю, что она нам пригодится.

Мы спрыгнули на землю. Гуров удерживал машину в воздухе. Звезды, казалось, потускнели. Однако нам было не до созерцания небес — трава доходила до колен и приходилось смотреть под ноги. Гуров сказал:

— Ближайшее селение в одиннадцати километрах к западу. Дорога здесь неподалеку. И не забудьте сообщить нам, когда соберетесь возвращаться.

— Не забудем, — я махнул рукой. — Пока.

Гуров захлопнул люк. Я отступил назад, аппарат пошел вверх. Некоторое время дисковидный корпус был еще виден, но постепенно он таял и наконец совсем растворился в воздухе — Гуров пересек темпоральную границу, а вместе с ней границу пространства. Я глубоко вздохнул. Травы пахли совсем не так, как тысячу пятьдесят два года тому вперед.

— Чувствуешь, какой запах? — спросил я. — Что скажешь?

Баракс огляделся. Я знал, что он воспользовался прибором ночного видения, и, скорее всего, ничего внушающего опасение не обнаружил, потому что ответил:

— Непосредственной угрозы или вредных газов не обнаружено.

— Черт возьми, разве я газы имел в виду? — вспыхнул я, но тут же сообразил, что пускаться в дискуссии бессмысленно. С Бараксом не поговоришь о таких поэтических вещах, как запах цветов.

— Как будем добираться? — невозмутимо спросил мой спутник.

Настроение, навеянное ароматом трав, ему не удалось испортить окончательно.

— Ночь хороша, можно и отдохнуть немного. Куда нам торопиться? Лучше двинемся пешком.

И мы отправились в путь. Сначала шли на север; потом взяли западнее. Было довольно темно, и мы продвигались медленно. Вскоре выбрались на дорогу, о которой упоминал Гуров. Идти стало легче. Серая лента шоссе была чуть более светлой, чем все вокруг. Наши шаги отдавались эхом, как в пещере. Птицы не пели. Леса не было видно, хотя, возможно, дальше на взгорьях и росли деревья. Минут двадцать мы шли не разговаривая. Наконец Баракс нарушил молчание:

— Как ты думаешь, какие у Килиоса шансы?

— Спроси лучше, сколько у нас шансов найти его, схватить и увезти обратно, — буркнул я. Неизвестно почему меня охватила необъяснимая тревога. Ночь. В этом мраке могла таиться неведомая угроза. К счастью, минутная слабость вскоре прошла.

Через полчаса впереди показались огоньки. По местному времени было около четырех часов утра. У дороги стояли белые домики — поселок. Мы стали осторожнее. Между домами никого не было видно. Однако на небольшой площади в центре поселка под стеной здания с башенкой сидели несколько мужчин. Я уже знал, что здание с башенкой — это церковь.

— Подойдем? — предложил я. Баракс был не в восторге от моего предложения, однако беспрекословно подчинился и последовал за мной. Иначе поступить он не мог: я был начальником нашей небольшой экспедиции, а дисциплина есть дисциплина.

Заслышав шаги, сидящие у стены встали, тревожно вглядываясь в темноту. Мы подошли к освещенному фонарями месту, я застегнул пиджак и любезно поздоровался:

— Буэнос ночес, сеньоры!

Это были мои первые слова из 1992 года. Не впервой мне выполнять задания в прошлом, однако в 1992 году гостить еще не приходилось. Правда, на первый взгляд, девяностые годы не слишком уж отличаются от знакомых мне пятидесятых или семидесятых.

— Доброй ночи, — буркнули неохотно аборигены, оценивающе разглядывая наши лица и одежду. Я старался вести себя спокойно и уверенно, держался как можно естественней.