Дело лошади танцовщицы с веерами

— Она вышла из машины, огляделась, затем открыла левую дверцу машины и вынула лопату.

— А что она сделала потом?

— Вынула что-то еще из машины. Я не мог рассмотреть, что это было. Какой-то черный предмет, что-то вроде футляра.

— Что-то, что выглядело как футляр от скрипки? — спросил Бюргер.

— Возражаю, вопрос наводящий и обязывающий. Попрошу суд дать возможность свидетелю высказаться по поводу того, что он действительно видел, а не того, что прокурор округа хотел бы, чтобы он видел, — вмешался Мейсон.

— Возражение поддержано, сказал судья Донахью, — и суд обращает внимание защиты на тот факт, что недостаток наводящего вопроса состоит в том, что он вообще был задан. Поддержка возражения в отношении наводящего вопроса на самом деле не способствует рассмотрению дела, поскольку свидетель уже имел мысль подобного рода. Я попрошу и защиту воздерживаться от наводящих вопросов (я не имею в виду перекрестный допрос) или задавать их только тогда, когда по ходу дела не возбраняются наводящие вопросы. А теперь продолжим допрос свидетеля, мистер Бюргер.

— Я прошу прощения, ваша честь, — извинился Бюргер. — Вы можете описать черный предмет, мистер Гэрли?

— Ну, это было что-то вроде какого-то футляра. Что-то вроде футляра от ружья, только другое. Он был черный, и форма его была не такая, как у ружейного футляра.

— Очень хорошо. Что произошло далее?

— Эта молодая женщина перебросила вещи через изгородь и затем… и затем, ну, в общем, потом она задрала юбку, так, наверх.

— И что она сделала?

— Перемахнула через изгородь, опутанную колючей проволокой.

— Что вы имеете в виду, говоря, что она перемахнула через изгородь?

— Она ухватилась одной рукой за верхнюю часть деревянного столба и полезла прямо по рядам колючей проволоки, как будто это была лестница. Затем, когда она взобралась на самый верх, поставила одну ногу на верхний ряд колючей проволоки и спрыгнула на землю.

— Что она сделала потом?

— Подобрала свой футляр и лопату, прошла немного вперед и вырыла яму, вынула что-то из футляра, бросила в яму, закопала ее и вернулась к машине.

— А дальше?

— Положила футляр и лопату в машину, села и уехала.

— А что сделали вы?

— Я подождал, пока она уехала, затем подошел к тому месту, где она копала, и выкопал то, что она туда зарыла.

— И что вы обнаружили?

— Веер из страусовых перьев, весь в крови, и…

— Минуту, минуту, — прервал его Гамильтон Бюргер. — Вы не должны свидетельствовать как эксперт, мистер Гэрли. Вы не знаете, что веер был в крови. Это должны засвидетельствовать медики. Просто скажите нам, что вы обнаружили.

— Ну, я обнаружил веер.

— И как вы с ним поступили?

— Я позвонил в контору шерифа и рассказал им, что нашел. Шериф приехал с одним из своих людей и забрал веер.

— Этим человеком был лейтенант Трэгг из отдела городской полиции, занимающегося расследованием убийств?

— Думаю, что да, сэр. Мне его представили как лейтенанта Трэгга.

— Вы распознали бы этот веер, если бы увидели его снова?

— Да, сэр.

— Вы что-нибудь делали с этим веером до того, как передали его лейтенанту Трэггу и шерифу?

— Сделал ли что-нибудь с ним? Нет.

— Я имею в виду, вы предприняли что-нибудь, чтобы опознать его?

— О да, по предложению лейтенанта Трэгга я написал на нем свои инициалы.

Выразив что-то вроде удовлетворения, Гамильтон Бюргер дотянулся до стола защиты, вынул из-под него длинный чемодан, открыл его, вытащил веер и вручил свидетелю.

— Вы видели раньше этот веер?

— Да, сэр, это тот самый веер, который я выкопал. На нем мои инициалы.

— Ваша честь, — сказал Бюргер, — я вернусь к этому вееру позднее. В настоящий момент я желал бы, чтобы он был зафиксирован как вещественное доказательство общественного обвинения номер два. — Он повернулся к Перри Мейсону и рявкнул: — Перекрестный допрос.

Мейсон подошел к карте и начал:

— Разрешите мне взглянуть на масштаб этой карты. О да, теперь давайте посмотрим… Давайте определим, что здесь есть… Судя по всему, это место, где был зарыт веер, расположено примерно в тысяче футов от вашего дома. Это так?

— Я бы сказал, ярдах в трехстах.

— И вы уверяете, что вы разглядели обвиняемую на расстоянии в триста ярдов?

Гамильтон Бюргер обернулся к присяжным так, чтобы они могли лицезреть широкую торжествующую ухмылку, которая расползалась по его физиономии.

— Да, сэр, — подтвердил свидетель.

— У вас глаза лучше, чем у обыкновенного человека? — спросил Мейсон.

— Вроде бы нет.

— Тогда каким образом вы рассмотрели обвиняемую на таком расстоянии?

— С помощью бинокля с семикратным увеличением, — сказал свидетель.

Гамильтон Бюргер откинул голову и внятно, удовлетворенно причмокнул.

Мейсон не выказал ни малейшего замешательства.

— Совершенно верно, — произнес он, как будто ожидая такого ответа. — У вас был бинокль. Далее. Это все произошло рано утром?

— Да, сэр.

— Солнце уже взошло?

— Значит, это… В общем, не могу утверждать, что уже наступил рассвет.

— То есть это могло произойти и до рассвета?

— Да.

— А ваш бинокль имеет семикратное увеличение?