Дело мифических обезьян

— Очень хорошо, — сказал он. — Во всем, что касается права собственности…

— Одну минуту, — прервал его Мейсон. — Боюсь, помощник районного прокурора неверно меня понял. Я сказал, что готов признать мистера Финдли в качестве достоверного свидетеля по сообщенным фактам. У меня, как известно, есть право подвергнуть мистера Финдли перекрестному допросу. Что я и намерен сейчас сделать.

Эллингтон нахмурился.

— Это не совсем обычно, — сказал он, — но выхода у меня нет. Я вынужден согласиться.

— Очень хорошо, — сказал судья. — Пусть мистер Финдли даст показания. Он здесь?

— Да.

— В таком случае попросите его занять место для свидетелей.

Моррисон Финдли, человек средних лет с проницательными глазами и густыми бровями, занял место для свидетелей и вопросительно посмотрел на Эллингтона.

— Мистер Мейсон желает задать вам несколько вопросов, — сказал тот. — Мы пришли к решению, что слушание дела надо начать непосредственно с вас.

Мейсон встал и посмотрел на Финдли.

— Когда мы слушали этот вопрос, мистер Финдли, и мистер Эллингтон упоминал имя Д. Ч. Чаллис, я так и не смог понять, шла ли речь о мужчине или о женщине. Поэтому мой первый вопрос, мистер Финдли, будет звучать приблизительно так: кто скрывается под этим именем — мужчина или женщина?

Финдли быстро взглянул на прокурора, потом ответил:

— Женщина.

— Она назвала свое имя полностью?

— Нет. Только инициалы и фамилию.

— Вы не считаете, что такого рода договоренность об аренде довольно необычна?

— Весьма необычна, мистер Мейсон.

— Почему же вы пошли на это?

— Откровенно говоря, за этот коттедж я не мог бы запросить более 30 долларов в месяц. Он мне достался в доплату в результате одной сделки и в моих книгах числится лишь по своей номинальной стоимости. Правда, при нем имеется участок в 5 акров, и земля сама по себе тоже представляет известную ценность, но этот коттедж расположен в очень неудобном месте в горах, и 100 долларов в месяц показались мне буквально упавшими с неба.

— Вы получали деньги каждый месяц?

— Да, сэр.

— Чеком?

— Нет, сэр.

Мейсон удивленно приподнял брови.

— Я получал их наличными.

— Каким образом?

— По почте. Каждый месяц мне приходило письмо, в которое были вложены стодолларовая ассигнация и записка, где сообщалось, что арендатор высылает плату за коттедж за следующий месяц — скажем, за сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь…

— И плата всегда вносилась вперед?

— Да, сэр.

— Вы получали эти письма первого числа каждого месяца?

— Да, сэр.

— Вы не пытались вычислить, кто же этот таинственный человек?

— Мое любопытство не простиралось дальше изучения адреса на конверте.

— Что это был за адрес?

— Адрес бюро обслуживания, которое выполняет разного рода поручения, в том числе и доставку местной корреспонденции. Из этого я сделал вывод, что мисс Чаллис, или миссис Чаллис, или как там ее звали не желала, чтобы я узнал хоть что-нибудь о ее личности. Ну, а поскольку плата вносилась регулярно каждый месяц, я и не делал никаких попыток узнать что-нибудь о ней. Тем более я понимал, что мое любопытство не понравится моему арендатору.

— В первом письме, полученном вами, было две стодолларовые бумажки?

— Совершенно верно. А в записке было сказано, что это плата за первый и последний месяцы. Точнее, было сказано, что это плата вперед за последний месяц аренды.

— В каком месяце истекает срок аренды?

— Было просто сказано — «за последний месяц аренды».

— Насколько я понял, вы сдали свой коттедж в сентябре прошлого года?

— Нет, сэр, в позапрошлом.

Мейсон удивленно поднял брови:

— Иными словами, вы сдаете его уже второй год?

— Да, сэр.

— Как были написаны эти записки? От руки?

— Нет, на машинке.

— Вы их сохранили?

— Конечно. Я оформлял деньги, полученные таким образом, как почтовые переводы, и прикалывал письма вместо подтверждения.

— А расписки в их получении вы посылали?

— Да, два первых месяца, но потом мне позвонили и сказали, что это необязательно, поскольку я бизнесмен, пользующийся безупречной репутацией. То есть мне доверяют и без расписки. Мне также сказали, что пересылка каждого письма через это бюро обслуживания обходится покупателю в двадцать центов, и нет смысла, так сказать, бросать деньги на ветер.

— Все это вам сказали по телефону?

— Да.

— А вы не можете сказать, откуда вам звонили? Звонок был местный или междугородный?

— Точно не знаю, но мне думается, что звонили из города, звонок был не похож на междугородный.

— Вам не кажется, что все это довольно необычно?

— Весьма необычно!

— И тем не менее вы не предприняли никаких шагов, чтобы выяснить, кому же все-таки вот уже два года вы сдаете свой коттедж?

Финдли улыбнулся. Едва заметно, но улыбнулся.

— Я рассуждал так: 20 долларов в месяц мне платят за аренду помещения, а еще 80 — за то, что я не вмешиваюсь не в свое дело.

— Откуда у вас такая уверенность?

— Вы же сами говорили: сделка носила необычный характер. Совсем нетрудно было догадаться, что к чему.

— Вы решили закрыть на все глаза и соблюдать собственные интересы?

— Да, сэр.

— Хорошо, поговорим о другом. Захватили ли вы с собой эти письма?

— Да, принес.