Дело молодых

Пошёл искать сортир, потому что пиво… ну, сами понимаете. Не нашёл. Некоторые двери просто не открывались — наверное, за ними он и скрывался. Вышел на улицу в ближние кусты, и на утреннем холодке так взбодрился, что ложиться обратно раздумал. Решив не ждать милости от хозяев, достал из багажника примус, поставил на откинутый задний борт и сварил кофе. Пока тот закипал, нарезал колбаски, хлебушка, облупил варёное яичко, присолил помидорчик, сполоснул зелёный лучок — в общем, накрыл себе стол. Классический походный завтрак автотуриста. Налил себе кофе в любимую кружку — из нержавейки, с двойными стенками, — обернулся — да мать вашу! Опять Криспи. Стоит за спиной, бесшумная, как привидение, пялится на меня сквозь спутанные космы. Жрать что ли хочет? Как она ещё так подкралась-то незаметно, этак удар хватит от неожиданности.

— Чего тебе надо, бедолага? — ну да, так она и ответит мне сейчас.

— Ну чего же ты за мной ходишь и пялишься? Жрать хочешь? А тебе можно вообще? Может, ты комбикормом каким питаешься, а я тебе человеческой еды дам. Не загнёшься от заворота кишок с непривычки?

— Не загнётся!

Ну вот что за день сегодня такой? Все ко мне подкрадываются. На этот раз за плечом стоял бородатый Пётр. Застиранный камуфляж посконной расцветки «берёза» он сменил на заляпанный маслом полукомбез механика и растянутую футболку, из которой торчали волосатые руки, толщиной с мои ноги. Могучий мужик, такому под кулак не попадайся. Правда, и пистолета при нём на сей раз не было.

— Дай ей пожевать, не боись. Андрей её нормальной едой прикармливает почуть.

Я протянул девушке очищенное яйцо. Она робко протянула худую руку с тонкими длинными пальцами, ногти на которых были не то обгрызены, не то обрезаны чем-то тупым и страшным, но хотя бы не грязные. Видимо на элементарную гигиену навыков хватает. Схватив яйцо, Криспи сделала пару шагов назад, и стала его жевать, роняя крошки на комбинезон. При этом она по-прежнему не спускала с меня тревожно блестящих глаз.

— Эка она на тебя пялится! — заметил Пётр. — В первый раз такое вижу!

— Да она и ночью припёрлась в комнату, я чуть не обосрался спросонья! Сидит, такая, в темноте, и смотрит.

— Не иначе — влюбилась! — заржал Пётр и хлопнул меня по плечу так, что я чуть не кувыркнулся с откидного борта на траву. — Ты не теряйся, она на фоне других почти вменяемая. Не то, что те две. Одна вообще овощ полный, да и блондинка ненамного лучше. Но сиськи у блонды, конечно, знатные. Я безмозглыми брезгую, но абизьян наш её пялит. Да и горец тоже — но ему, походу, пофиг кого, он вообще дикий. Я б ему даже овцу не доверил.

— Горец? Это Карлос что ли?

— Да какой он, нахер, Карлос… Это Андрюха его так назвал, потому что он на мекса похож. Горец он, Закава, это срез такой, специфический. Настоящее имя никто не знает, кроме Андрюхи, может быть. Боги не велят, или кто там у них… да мне пох, Карлос и Карлос. Но ты с ним аккуратнее, у него в башке пиздец какие тараканы пасутся. Зарежет, и не поймёшь, за что.

— Да мне с ним общаться как-то незачем…

— Это ещё кто знает, — туманно ответил Пётр и сменил тему. — Не поможешь «Ниву» глянуть? Андрюха говорит, ты по механике волокёшь? Я-то так — свечи проверить и колёса поменять, а тут какая-то нездоровая херотень по передку: чот вправо тащит и звук какой-то… Кройчик как назло накидался вчера, теперь два дня болеть будет, придурок. Нежные они, грёмоёбы эти.

— Да не вопрос, давай глянем.

Я тоже достал ремонтный комбез и переоделся, чувствуя себя неловко под пристальным взглядом Криспи. Она так и не ушла, сверлила меня странным взглядом. Вот привязалась же, пялится и пялится! Аж неловко — мало ли что у неё там в пустом мозгу перемкнёт.

Завели «Ниве» под порог хайджек, подпёрли колёса другого борта башмаками и вывесили передок. Я присел на корточки и покачал колесо. В вертикальной плоскости обнаружил ожидаемый люфтец. А что вы хотите, такой вылет дисков ставить? Подшипники ступицы работают «на излом», изнашиваются быстро, сама ступица протачивается… Попросил Петра нажать тормоз, чтобы исключить ступичный люфт, и покачал в горизонтальной плоскости — ну, тут более-менее терпимо, чуть-чуть кулаки рулевые свободноваты, но поездит ещё. Отпустил тормоз, воткнул передачу — покрутил колесо туда-сюда. Ага, тут тоже нехорошо, пожалуй. Не распрягая привод, определённо не скажешь, но, похоже, что ШРУС уезжен.

— Трещит, — спрашиваю, — на поворотах?

— Ага, есть такое! — отвечает Пётр.

Но почему в сторону-то тащит? От ступичного люфта не должно… Скинул, матерясь, колесо — ну вот к чему этот половой гигантизм-то? Болотоход из Нивы всё равно никакой, тяги не хватает…