Дело о бархатных коготках

— Именно тогда я достала завещание из сейфа. Он был раскрыт, я его закрыла. Вы все время были заняты телом.

Мейсон заморгал глазами.

— Боже мой, вы действительно могли сделать это, — выдохнул он. — Вы были между столом и сейфом. Зачем вы это сделали? Почему вы не сказали мне, что намериваетесь сделать?

— Я хотела убедиться в том, что завещание выгодно для меня и, если нет, то, возможно, уничтожить его. Вы считаете, что я должна его уничтожить?

— Нет! — снова повысил голос Мейсон.

Она молча смотрела на него, потом спросила:

— У вас есть ко мне еще какие-нибудь дела?

— Да. Сядьте на постель, чтобы я вас хорошо видел. Я должен узнать несколько вещей. Я не хотел вас спрашивать перед допросом, чтобы случайно не вывести вас из равновесия. Я хотел, чтобы вы были как можно спокойнее. Теперь положение изменилось. Мне необходимо знать, как все происходило на самом деле.

Она раскрыла глаза, придавая лицу свое отработанное выражение детской невинности.

— Я ведь все рассказала вам, мистер Мейсон!

Он потряс головой.

— Вы мне ничего не сказали.

— Вы обвиняете меня во лжи?

— Ради бога, — вздохнул Мейсон, — прекратим эти игры и посмотрим фактам в глаза.

— Что вы, собственно, хотите сказать?

— Для кого вы так приоделись вечером?

— О чем вы говорите?

— Вы прекрасно знаете, о чем. Вы были одеты, как на бал, в вечернее платье с голыми плечами, в атласные туфельки и шелковые чулки.

— Да.

— А ваш муж принимал ванну.

— И что из этого?

— Вы нарядились для мужа?

— Конечно, нет.

— Вы одеваетесь так каждый вечер?

— Иногда.

— Я не сомневаюсь в том, что вы выходили из дома и вернулись перед тем, как ваш муж был убит. Вы не сможете мне возразить.

Она снова приняла высокомерно-ледяной вид и отрицательно покачала головой.

— Я была весь вечер дома.

Мейсон холодно посмотрел на свою клиентку и вздохнул.

— Я был на кухне, пил кофе и разговаривал с экономкой, — рискнул он. — Она слышала, как горничная говорила вам о том, что кто-то звонил, сообщая о каких-то туфлях.

Было заметно, что эти слова застали ее врасплох. Она с трудом взяла себя в руки.

— Что в этом плохого?

— Вначале ответьте. Горничная передавала вам такое сообщение?

— Откуда я знаю, — уклончиво ответила она. — Может быть, и было что-то такое, я не помню. Мне очень нужны были одни туфли, припоминаю… Кажется, Мери звонили по этому поводу, она что-то мне говорила. Но я не помню. Подобные пустяки вылетели из головы из-за всех этих событий.

— Вы знаете, как вешают людей? — неожиданно спросил Мейсон.

— Что?

— Я вам сейчас расскажу, как вешают убийц. Экзекуция происходит обычно на рассвете. Приходят в камеру и читают осужденному приговор. Потом связывают ему руки, а к спине привязывают доску, чтобы он не упал, потому что у него отказывают ноги. Начинается длинный марш по коридору. Под виселицу поднимаются по тринадцати ступенькам. Ставят человека на крыше люка. Вокруг стоят тюремные служащие, которые являются свидетелями казни, а сзади, за люком, в маленькой комнатке стоят наготове три заключенных с острыми ножами, чтобы перерезать веревки, держащие люк. Палач накладывает петлю и черный мешок на голову, потом связывает ноги…

Она издала испуганный возглас и закрыла рот ладошкой.

— Именно это, — с нажимом сказал Мейсон, — ожидает вас, если вы не скажите мне правды.

Лицо у нее было белым, губы синими и дрожащими, глаза стали черными от ужаса.

— Я-я сказала правду.

Он покачал головой.

— Запомните раз и навсегда. Вы должны быть со мной честны и откровенны, если хотите, чтобы я спас вас от смертного приговора. Вы знаете так же, как и я, что история с туфлями — это липа. Это условленный знак о том, что Гаррисон Бурк хочет связаться с вами. Точно так же, как я должен был сказать горничной определенную вещь, если бы хотел с вами поговорить. Я прав, туфли — это условный знак для Бурка?

Ева Белтер все еще дрожала, она нашла в себе силы лишь утвердительно кивнуть головой.

— Что ж, я рад, что вы наконец хоть в чем-то признались. Теперь расскажите мне все, как было. Гаррисон Бурк хотел с вами увидеться. Вы договорились с ним, надели вечернее платье и вышли из дома. Так?

— Нет, он пришел ко мне.

— Что?

— Правда. Я говорила ему, чтобы он не приходил, но он пришел. Он хотел обязательно поговорить со мной. Я сказала ему, что Джордж является владельцем «Пикантных Известий». Вначале он не хотел поверить, потом поверил и обязательно хотел поговорить с Джорджем. Он считал, что отговорит его. Он готов был идти на все, чтобы спасти свою репутацию.

— Вы не знали, что он придет?

— Нет.

Наступила тишина. Через минуту Ева Белтер спросила:

— Откуда вы обо всем узнали?

— Что?

— Об этих туфлях. Что это условный знак.

— Мне сказал Бурк.

— А потом экономка сказала вам, что был телефонный звонок. Интересно, сказала ли она это полиции?