Дело о безутешном отце

Она метнулась в сторону. Под ноги ей попался какой-то предмет, к счастью – довольно мягкий, диван или кресло. Она потеряла равновесие, но, перелетев через спинку, смогла аккуратно приземлиться. Не вставая, медиум поползла дальше, пока не уткнулась в бархатную портьеру. Амалия нырнула под занавесь и, вытянувшись, как струна, прижалась к стене.

Удары в дверь, чередуемые со скрежетом ногтей по дереву, продолжались еще несколько секунд, а затем затихли. В наступившей тишине дыхание Амалии казалось ей самым громким звуком в доме, поэтому она судорожно набрала в воздух и замерла. Теперь её выдавал лишь отчаянный стук сердца, но с ним она поделать ничего не могла. А вот чудовищу вполне по силам было его остановить.

Тишину прервал звук. Тихий, но его было достаточно, чтобы кровь застыла в жилах медиума. Сначала скрип. За ним щелчок. Затем снова скрип, уже громче.

Тварь перестала тщетно биться у входа. Она повернула ручку, открыла дверь и уже зашла в комнату. Из последних сил задерживая дыхание, Амалия старалась не выдать себя.

Динь-динь…

Судя по хрипам и звону, существо проследовало от двери к центру комнаты и остановилось. Несколько раз скрипнули половицы, словно оно оглядывалось, переступая с ноги на ногу. Затем дыхание снова сместилось – тварь двинулась к противоположной двери. Снова скрипнули петли, а потом все затихло.

Выждав еще несколько мгновений, Амалия наконец смогла дать отдых болевшим от натуги легким и тихонько втянуть спертый воздух.

Сперва ей показалось, что её тихий вдох отдался эхом. Но Амалия быстро поняла, что этого быть не могло. Реальность оказалась куда страшнее. Нечто по ту сторону портьеры снова хрипло вздохнуло.

ДИНЬ-ДИНЬ!

– Нашла! – раздался сиплый голос. Амалия рванулась в последней, отчаянной попытке спастись.

XII

19 октября 1880 года, вечер, Санкт-Петербург, Большая Морская улица.

– Ты помнишь, как здесь оказалась? – спросил Владимир.

– Как в тумане… – покачала головой Амалия и зажмурилась, силясь вспомнить. – Мы должны были… Открыть врата и призвать дух Марии… Дать Его Высокопревосходительству проститься с дочерью… Увидеть её еще раз…

– И что произошло?

– То, что откликнулось с той стороны… Что бы это ни было – это была не баронесса Ридигер. Оно пришло сквозь зеркало. Мы не были готовы к встрече с этим кошмаром, – голос Амалии дрогнул. Невидящим взглядом она буравила разбитое стекло. – Я бежала. Оно следовало за мной. Почти настигло. В полутьме я наткнулась на потайную дверь – не знаю, как мне это удалось. Но будто бы фальшивое зеркало спасло меня. Эта тварь билась в него, словно мотылек об стекло. Силы покинули меня и… Когда я очнулась – вы уже были здесь.

Она зябко поежилась и поправила перчатки.

– Сударыня, – откашлялся Нораев. – А как выглядело существо, которое вы, кхм, вызвали с того света?

– Разве вы не поняли? Оно сейчас носит на себе останки баронессы, словно жуткий карнавальный костюм!

Пока никто не видит, Решетников прислонился к стене в салоне и извлек из внутреннего кармана флягу с коньяком. Его мутило от самодовольства Корсакова, раздражали бьющаяся в театральной истерике Штеффель и подчеркнуто подтянутый Постольский и особенно утомлял не терпящий пререканий Нораев. Если жандармы хотят слушать бредни двух шарлатанов – пусть. Обнаружение потайной комнаты лишь укрепило его уверенность, что где-то в особняке есть ход наружу, а значит, нужно было его найти и утереть нос этим профанам! И зазеркалье подало ему отличную идею.

Решетников начал с комнаты, в которой находился, двинувшись вдоль стен по часовой стрелке. Ему казалось, что шаг его был упругим и ритмичным, словно метроном. Однако глоток перед зеркальной комнатой был не первым, да, и чего уж греха таить, далеко не последним за сегодняшний день, и это явно сказывалось на движениях надзирателя, который и так не отличался излишней грацией.

Возможно, именно поэтому, заворачивая за роскошный диван, надзиратель зацепился ногой за его ножку и упал. К счастью, сделал он это без излишнего шума – не хватало, чтобы надменные жандармы прибежали на грохот и увидели его валяющимся на полу. Сил тут же подняться не хватало и Решетников задумчиво скользнул взглядом по полу вокруг себя. Его внимание привлек предмет, блеснувший в свете газовых светильников за спинкой дивана. Надзиратель приподнялся и подполз, чтобы разглядеть предмет поближе. И лучше бы он этого не делал…

Предмет оказался украшением в виде золотого колокольчика, а находился он на иссохшей руке трупа, валяющегося за спинкой дивана. Глаза Решетникова расширились от ужаса, он застыл, не до конца понимая, откуда здесь взялось мертвое тело и что ему делать. Он только перевел взгляд с руки на застывшее в жутком оскале лицо, смотрящее куда-то вверх, как совсем рядом раздался тихий звон.

Это рука трупа шевельнулась…

Невозможно! Её обладатель явно был мертв уже долгое время, но…