Дело о дневнике загорающей

— Во-первых, мальчик пришел не из настоящей службы и в театральном костюме.

— Как бы ты мог это определить?

— Очень просто, — ответил Дрейк. — Очевидно, у него не было значка с номером. На форменной кепке крепилась медная кокарда с каким-то именем. Моя секретарша в приемной решила, что это название службы. Но это еще не самое худшее.

— Что еще хуже?

— В роли посыльного мог выступать Томас Сакетт, тот парень, что замешан в краже трейлера.

— Ты уверен? — спросил Мейсон.

— В том-то и дело, что нет. Я не уверен и в то же время не могу представить тебе доказательств ни в одну, ни в другую сторону.

— Продолжай. Выкладывай все, что есть.

— Конечно, Перри, у меня вчера было задействовано много людей, причем одновременно. Моей секретарше, работающей в ночную смену, пришлось здорово попотеть. Она одновременно еще и оператор коммутатора. Вошел этот посыльный и сказал: «У меня конверт для мистера Мейсона. Его попросили оставить у Пола Дрейка». Секретарша об этом даже не задумалась. Она взглянула на адрес на конверте, а посыльный ушел, не попросив ее расписаться в квитанции. Коммутатор раскалялся от звонков: все хотели отчитаться, да я и сам постоянно звонил.

— Можешь не объяснять, — сказал Мейсон. — Я знаю, что ты был здорово перегружен. Я прекрасно понимаю, что в работе такого рода ты не можешь гарантировать результаты с математической точностью, но все равно расскажи мне, что есть.

— Какое-то время мои парни сидели на хвосте у Сакетта, или Прима, или как там его еще. Очевидно, он догадался, что за ним следят, и ему удалось скрыться. Он зашел в одно офисное здание — и с концами. Мои парни больше его не видели.

— Какая здесь связь с костюмом?

— Я как раз подвожу к этому. Когда мы стали проверять агентства, сдающие напрокат костюмы, я выяснил, что одно из них предоставило форму посыльного как раз перед закрытием. Причем один человек взял не только форму посыльного, но и рясу священника. Это агентство находится как раз в том здании, где скрывался Сакетт. Ты понимаешь, что произошло. Мои ребята не смели подходить слишком близко к выходу. Они ждали Сакетта, но, очевидно, тот переоделся в туалете и вышел в одеянии священника с каким-то пакетом или сумкой в руках. В пакете лежали форма посыльного и та одежда, которая до этого была на Сакетте. Мои ребята находились достаточно далеко, чтобы разглядывать лица. Они не ожидали подобных перевоплощений.

— Так что ты думаешь, что конверт вчера приносил Сакетт?

— Очень может быть, хотя описания внешности не совпадают. Сакетт коренастый, а мальчик довольно худенький и… черт побери, Перри, это могла быть и девушка в форме посыльного. Я в тот момент был очень занят, а парнишка отдал конверт моей секретарше, которой было не до того. Она даже внимания на него не обратила — по ее описанию это вполне могла быть девушка.

— А куда Сакетт направился после того, как взял в аренду костюмы?

— Мы не знаем, Перри. Вот поэтому я и злюсь. Мы его потеряли.

— Когда твои люди снова увидели Сакетта?

— Примерно часов в шесть сегодня утром. Он появился на Митнер-авеню, тридцать девять двадцать один, в той квартире, что он арендует под фамилией Сакетт. Он не подал виду, что догадывается о подосланных к нему сыщиках, ждущих его прихода домой. Он припарковал джип и отправился в квартиру, даже не взглянув через плечо. Это меня настолько выводит из себя…

— Не обращай внимания, — посоветовал Мейсон. — Мы должны принимать жизнь такой, как она есть. Кстати, твой Мунди идентифицировал меня перед Большим Жюри, как того, кого он вчера вечером видел в доме Балларда.

— Черт побери!

Мейсон кивнул.

— Но мне он этого не говорил.

— А письменный отчет? Он тебе его предоставил?

— Нет. Он… я сейчас все обдумываю и прихожу к выводу, что ему, наверное, посоветовали этого не делать. Он обязан был уже его подать.

— Он тебе сказал, что получил повестку и должен выступать в качестве свидетеля перед Большим Жюри?

Дрейк покачал головой.

— Вот тебе и ответ, — заметил Мейсон.

— Конечно, Перри, его нельзя в этом особо винить, — Дрейк попытался заступиться за своего человека. — Если его забрали в полицию, а Гамильтон Бергер велел не делать определенных вещей, он не решился нарушить приказ окружного прокурора. Он ведь, все-таки, работает сыщиком и живет в этом городе.

— Может, окружной прокурор дал ему приказ не только не делать определенных вещей, но и делать другие. Я имею в виду идентификацию, — пояснил Мейсон.

— Мунди не такого склада человек, — возразил Дрейк. — Он консервативен: хороший, ровный, надежный парень. Если он что-то сообщает, то на его информацию можно смело положиться. Единственный недостаток — он несколько робок. Не борец. Он отступает, если на него начинают давить. Он прекрасный наблюдатель, отлично выполняет рутинную работу, но… бороться не станет.

— Другими словами, он не сопротивлялся бы окружному прокурору?

— Но он бы не поклялся в том, в чем не уверен.

— Но не стал бы бороться с окружным прокурором?