Дело о ленивом любовнике

- Я должен был знать, что тут какая-то ловушка, - вздохнул Трэгг.

- Какого черта! - воскликнул Мейсон. - Вы хотите дареной лошади в зубы смотреть?

- Будьте вы прокляты, я так и хочу, - признал Трэгг. - Всякий раз, когда вы дарите мне коня, я желаю залезть к нему в рот.

- Верно, - сказал Мейсон. - Валяйте, загляните ему в пасть, если можете. Вы не найдете ничего, кроме зубов. Он не заговорит и не скажет, сколько ему лет. Играйте на моей стороне - и конь заговорит.

- Он может и посмеяться, - подозрительно сказал Трэгг.

Мейсон пожал плечами.

- А что будет после того, как вы повидаете миссис Оллред?

- Тогда, - сказал Мейсон, - она сделает заявление - вам. Расскажет вам в подробностях, что произошло.

Трэгг извлек из кармана пропуск:

- О'кей, покажите это надзирательнице.

- И вы ей можете позвонить, - напомнил Мейсон. - Пусть миссис Оллред оденут и...

- О'кей, о'кей, - согласился Трэгг и добавил: - Она должна разговориться, помните об этом.

- Она заговорит, - пообещал Мейсон.

- Когда?

- В восемь утра.

- Не раньше?

- Не раньше.

- Почему такая оттяжка?

- Я хочу, чтоб она сначала позавтракала, - объяснил Мейсон. - На пустой желудок говорить - можно и язву схлопотать.

- Ладно, а как насчет вашего влияния на Флитвуда?

- Я вернусь до вашей беседы с миссис Оллред и дам вам взрывчатку, которая еще больше подорвет его амнезию.

- Вот это обещание.

- Это, - подтвердил Мейсон, - обещание. Он был у владельца ранчо по имени Овербрук. Вошел и сказал, что представления не имеет, кто он такой. Я дам вам шанс распутать эту историю. Дам взрывчатку. Вы сможете ее применить.

- О'кей. Звоню надзирательнице. Идите повидать миссис Оллред.

Мейсон взял подписанный Трэггом пропуск и отправился в караульное помещение перед камерой для задержанных. После того, как он несколько минут подождал, его провели к миссис Оллред, которая, совершенно очевидно, только что пробудилась от крепкого сна и не имела возможности применить косметику.

- Мы нашли Флитвуда, - сообщил Мейсон.

- Где?

- Ранчо Овербрука - это имя что-нибудь вам говорит?

Она покачала головой. Мейсон продолжал:

- Я хочу дать вам последний шанс подумать над своей версией.

- А что такое?

- Она правдива?

- Да.

- Мне кажется, - сказал Мейсон, - Флитвуд попытается на вас что-то повесить.

- Как?

- Не знаю уж как, - ответил Мейсон. - Я знаю, что история с амнезией - блеф. Я его поймал - и он сам себя выдал, перед тем, как я его доставил в полицию.

- Значит, он им все расскажет?

Мейсон покачал головой:

- Он им расскажет все до того момента, как получил удар по голове. Он не может помнить того, что было после. Он не знает.

- Вы уверены?

- Конечно, уверен, - сказал Мейсон. - Ему придется пойти на это, потому что страдающий настоящей амнезией не в состоянии вспомнить ничего из происшедшего в период отсутствия памяти.

- А Флитвуд это знает?

- Вы абсолютно правы: Флитвуд это знает, - успокоил ее Мейсон и добавил с усмешкой: - Я уж постарался ему это объяснить.

- А-а, понятно.

- Так вот, - произнес Мейсон, - в чем суть. До сих пор, пока мы могли сделать так, чтобы вы молчали, Трэгг не осмеливался идти дальше и предъявлять вам обвинение в убийстве, и не давал газетам слишком много болтать - даже при тех уликах, которые у него есть. Он боялся, как бы ему не пришлось давать задний ход после того, как он получит Флитвуда. Так вот, этой ситуации пришел конец. Я думаю, что Флитвуд постарается повесить обвинение на вас. Моя же стратегия состоит в том, чтобы повесить его на Флитвуда.

- Что вы имеете в виду?

Мейсон усмехнулся:

- Имею в виду, что постараюсь повесить это на него.

- Зачем?

- Чтобы спасти вас.

- Вы хотите сказать: подстроите ему ложное обвинение?

Мейсон постарался объяснить:

- Я буду подстраивать ему ложное обвинение, пока не прижму его так, что ему станет слишком жарко и он начнет крутиться. Поймите, у него есть преимущество - его амнезия. Он прячется за провалом памяти, как за стеной. Это делает его особенно уязвимым, потому что, пока его не могут допрашивать в полиции о событиях, которые случились после того, как его ударили по голове, он, естественно, не сможет ничего отрицать. А потому я могу предъявить ему самые тяжкие обвинения, и он не может их отрицать. Он вынужден будет принять их, опустив голову, бормоча, что ничего не помнит. Я намерен нагружать верблюда соломинками, пока не переломлю ему хребет.

- Но представьте себе, что его история... что к тому времени он сможет изобрести такую версию, что...