Дело о плачущем призраке. Дело о беспокойном графе (СИ)

-- Так я и полагал. Куда один, туда и другая. Зарубите себе на носу, дорогие: никуда вы не поедете. Сеня, ты же взрослый. Какой смысл мчаться неизвестно куда из-за болезни чужого человека? Ты ему не нужен. С ним его дети, с ним лучшие врачи, они делают все возможное. Тебя даже не подпустят к его постели – и правильно сделают. Дайте старику спокойно отдохнуть!

-- Я не собираюсь ему докучать, -- сверкнув глазами, отрезал Арсений. – Просто хочу быть рядом в тяжелую минуту.

-- Таких, как ты, в Астапове сейчас толпа, -- вздохнул отец. – А где толпа, там беспорядки. Правительство понимает это, и полицейские наверняка наготове. Я не хочу, чтобы мои дети попали в историю. Не говоря о том, что это действительно опасно. Если Толстой умрет, трудно угадать, как сложатся события. Молодежь непредсказуема, кто-то выкинет кульбит, власти в ответ применят силу – а пострадают те, кто случайно попадет им под горячую руку. Нет, это исключено. Возможны беспорядки, стрельба. Я запрещаю вам ехать, ясно?

Петр Федорович пристально посмотрел сперва на сына, затем на дочь. Что-то в нем было такое, отчего бойкая молодежь словно онемела, не в силах возражать.

Удовлетворенно кивнув, отец ушел. Однако, стоило ему скрылся из виду, Арсений тихо, но внятно пробормотал:

-- Старый трус... я не собираюсь ему в угоду отсиживаться дома...

-- Правильно, -- горячо поддержала Ася. – Мы тайком сбежим, да? Ничего с нами не случится. Разве нас могут убить? Глупости!

-- А ты что там забыла? – раздраженно фыркнул брат. – Беги в свою гимназию, болтать с подружками о пустяках. Мне в пути обуза не нужна. Тем более, неизвестно, на какой срок придется задержаться в Астапове.

-- А деньги на дорогу тебе нужны? – коварно осведомилась Ася. – И на прожитье. У меня скоплено двадцать семь рублей. А у тебя?

Она заранее знала ответ. Дело в том, что с месяц назад романтический юноша в очередной раз влюбился. Ася не видела его новый идеал, зато наслушалась о нем сверх меры. Угораздило брата увлечься старухой на пять лет себя старше! Саломее Гольдберг, кузине его однокурсника, уже стукнуло двадцать пять. Познакомились они на студенческой вечеринке. Гольдберги славились богатством, а Саломея еще и эксцентричностью. Она рано лишилась обоих родителей, которые то ли одновременно покончили с собой, то ли были убиты... в общем, Ася помнила, что обстоятельства интригующие. Саломея утверждала, будто и на ней лежит фамильная печать ранней нежданной смерти.

В итоге красавица, не признавая над собой ничьей власти, смело пускалась в авантюры: то закрутила в Париже роман с непризнанным художником, то выступила на благотворительном вечере в Санкт-Петербурге с непристойными танцами в стиле Айседоры Дункан. В теории Ася подобных женщин уважала – однако на практике кипела от злости, видя, как брат бродит под окнами своего кумира (ну да, девочка проследила за ним – чего особенного?) и, невзирая на позднюю осень, дарит роскошнейшие букеты. Ясно, что Арсений спустил все карманные деньги – которыми, кстати, Петр Федорович детей не слишком баловал. Зато у Аси недавно был день рождения, и некоторые разумные родственники преподнесли вместо подарка ассигнации.

-- Одолжи все, что есть, -- обрадовался брат.

Ася отрицательно помотала головой.

-- Нетушки! Мы поедем в Астапово вместе. Не бойся, я не буду обузой. Я уже взрослая.

-- Но твоя гимназия... – в последней надежде произнес Арсений.

-- У меня ангина, -- объяснила ему сестра. – Вот!

Она широко открыла рот, дабы продемонстрировать воспаленное горло. Однако миндалины Арсений проигнорировал -- он замер, прислушиваясь. Из гостиной доносился голос Аграфены. Не хватало еще и с нею препираться!

«Жди меня в передней, -- шепнула Ася, -- я захвачу деньги и вернусь».

Она опрометью бросилась наверх, в свою комнату, затем снова вниз. За это время Арсений успел облачиться в пальто. Девочка накинула шубку, схватила шапочку и уже собиралась надеть на легкие туфли галоши или ботики, как в коридоре раздались шаги.

Брат с сестрой в панике рванули к черному ходу и выбежали в переулок. Мороз пощипывал ноги, но радость удачи и волнение, удастся ли попасть на поезд, отвлекали и несли, словно на крыльях.

Вокзальная площадь была полна народу. Мелькали шинели городовых. Арсений, не глядя по сторонам, ринулся к кассе, Ася за ним.

-- Два билета до Астапова! И побыстрее, пожалуйста!

-- С ума все посходили, -- с неожиданной злобой известил кассир. – Какое еще Астапово? Нету туда поездов. Говорите, до какой станции нужны билеты, или отойдите, не задерживайте очередь! Так куда вам?

Арсений растерянно пожал плечами, отступая в сторону.

Подобного подвоха Ася не ожидала. Как это – нет поездов? Почему нет?

-- Правительство отменило поезда, чтобы не пустить студенчество к постели гения, -- громко воскликнул Арсений. – Им мало отлучить графа от церкви – они хотят отлучить его от передовой молодежи!

Солидный мужчина в бобровой шубе, явно кого-то встречавший, понимающе улыбнулся.