Дело о плачущем призраке. Дело о беспокойном графе (СИ)

-- Саломея Гольдберг тоже там? – неожиданно спросила девочка.

Красилов чуть было ни брякнул «Так она убита!» -- но вовремя вспомнил о скрытности и прикусил язык.

-- Понятия не имею, -- равнодушно отозвался адвокат.

Воцарилось молчание. Евгений украдкой косился на друга, а тот преспокойно измерял Асе пульс.

Первой не выдержала девочка.

-- Я предупреждала вас, что Саломее грозит страшная опасность, -- грозно сообщила она. – И я поняла, откуда она исходит. Помните, Александр Александрович, я рассказывала про Колебателей основ? Сокращенно – Колос. – Ася сделала многозначительную паузу. – Именно Колос угрожает жизни Саломеи. Ведь она порвала с ними, предала их! Потому дух Некрасова и поведал о ее близкой смерти. Что вы об этом думаете?

Александр внимательно посмотрел собеседнице в глаза.

-- Думаю, порядочно ли это с вашей стороны, -- грустно заметил он. – Любовь к брату – прекрасное чувство. Но подтасовывать улики так, чтобы вместо него наказали другого, совершенно неповинного... Кстати, юношу зовут Михаил Десятников, он прогрессивный человек, талантливый художник и нежно любит Льва Николаевича Толстого.

Ася побледнела так, что, казалось, лицо ее стало совершенно прозрачным – одни веснушки витают в пустоте.

-- О чем вы? – медленно, словно звуки давались ей с огромным трудом, произнесла она.

-- Здесь сейчас находится один из членов Колоса. Властям очень выгодно обвинить его в преступлении. Сама понимаешь: раскрыли заговор революционной организации, получат чины, награды – а заодно повод задушить последнюю свободу, которая у нас еще осталась, прикрыть даже самые безобидные кружки. Если обнаружится хоть одна улика против Колоса, никто не станет разбираться в подробностях. Десятникова повесят, а в России усилятся репрессии. Начнут, наверное, с университетов, уволив всех свободомыслящих преподавателей вроде Евгения Павловича и отчислив студентов, похожих на Арсения.

Девочка, скрючившись, зарыдала в подушку так безудержно, что Красилову стало стыдно за друга. Нельзя доводить ребенка до подобного состояния! Как ее теперь утешить? Дать конфету, куклу? Или это относится лишь к малышам? У Евгения не было детей, и он имел довольно смутные представления о том, как с ними обращаться. Вот Александр во всем разбирается – пусть он и утешает.

Однако у адвоката, похоже, были иные планы.

-- Это ведь ты положила колосья на тело? – жестко спросил он.

-- Я не думала, что обвинят кого-то конкретного! -- резко повернувшись, в отчаянье закричала Ася. – Я просто не хотела, чтобы мучили Арсения! Он ни в чем не виноват, клянусь вам! Я чувствую это! Но его обязательно обвинили бы, потому что Саломея отказала ему и решила выйти за другого. В подобных случаях считается, что убийца – неудачливый соперник. Я читала книги, я знаю! Я испугалась за него, понимаете? Но я не хочу, чтобы из-за меня повесили невиновного, и репрессий тоже не хочу. Что же мне теперь делать?

-- Рассказать всю правду, -- ласково предложил Александр. – Итак, около трех ночи я ушел дать телеграмму твоему отцу, а ты осталась.

-- Ну, да. Спать не хотелось, и я начала думать. Мне было жалко Арсения... я представляла, как он бродит по улице темной ночью, одинокий и неприкаянный. Саломея сперва соблазняла его, заманивала, а потом бросила ради князя. Мало ли, что брату теперь придет в голову? Может даже руки на себя наложить. Он ведь очень впечатлительный и чуткий, очень! Я испугалась и решила его найти. Оделась и потихоньку вышла.

-- Во сколько?

-- Не знаю. Может, через час после вас. Я побродила по вокзалу, но там Арсения не было. Тогда я подумала: может, он ночует в автомобиле Саломеи? Я помнила, где он стоит. И пока я бежала туда, у меня в голове возникла история... я вам объясняла, как оно бывает. «Что толку, если я покончу с собой, а она останется в живых? Эта страшная женщина создана, чтобы мучить мужчин, ломать их и доводить до смерти. Я не первая из ее жертв и не последняя. Вереница искалеченных судеб – вот что несет она миру. Кто-то должен прервать сей кровавый путь, и я возьму тяжелую миссию на себя» -- думал юный студент, сжимая в руке остро наточенный нож.

Ася всхлипнула.

-- Ваш брат умеет обращаться с ножом? – неожиданно осведомился Коцебу.

-- Конечно, -- опешила девочка. – Разными ножами и вилками... думаете, раз отец из простых, нас не учили этикету?

-- Я не о еде, -- Александр, не удержавшись, весело хмыкнул. – Ему случалось, например, зарезать живую курицу?