Дело о плачущем призраке. Дело о беспокойном графе (СИ)

-- Больше ничего? – уточнил Коцебу. – Ладно, отдыхайте, ждите приезда отца. Все будет хорошо. Кстати, о родителях Саломеи. Смерть от дизентерии трагична и весьма мучительна, однако не нахожу в ней ничего загадочного.

-- Дизентерии? – потерянно повторила девочка. – Но Саломея говорила всем...

-- Очевидно, рвота с поносом ее не устраивали, и она предпочла навести тумана. Однако близкие, разумеется, знали подробности, хоть и распостранялись о них. Идем, Евгений.

И, кивнув на прощанье Асе, друзья вышли из комнаты.

Глава восьмая,

о способах лечения от несчастной любви

-- Ты действительно думаешь, Саломею убил не Арсений? – с надеждой осведомился Красилов. – Кстати, куда мы идем?

-- Пытаемся его найти. Я пока не готов тебе ответить. С одной стороны, все идеально сходится: налицо и улика, и возможность, и мотив. Пылкий юноша, возмутившись, что ему предпочли другого, решил зарезать предмет страсти. Что и выполнил, потеряв на месте преступления собственные антимонархические стихи. Газетчики будут просто счастливы! Да и Харламов не обидится. Разумеется, Колебатели основ порадовали бы его гораздо больше, но и студент-революционер – удачный вариант для карьеры. Ася не зря опасалась за брата.

Не выдержав, Евгений перебил:

-- Как ты догадался, что колоски подложила именно она? Ты так уверено на нее набросился, что ей, бедняжке, ничего не оставалось, кроме как признаться...

Александр пожал плечами.

-- Посуди сам. Побеседовав с Десятниковым, я понял: Колебатели основ не имеют к преступленью ни малейшего отношения. К чему тогда колоски? Случайность? Вряд ли – очень уж демонстративно они лежали. Значит, кто-то хотел свалить вину на Колос. Либо убийца, либо человек, желающий убийцу защитить. Пока ты бегал к Харламову, я изучал следы около автомобиля. Вечером погода еще была сырой и теплой, а земля мягкой. К утру, правда, подморозило, однако кое-что обнаружить удалось. В частности, отпечаток Асиного ботинка.

-- Так она же приехала вместе с компанией на автомобиле Саломеи, -- напомнил Евгений. – Потому и отпечаток.

-- Да, однако на ее отпечатке была кровь. Значит, девочка возвращалась уже после убийства или во время него. Едва выяснив это, я решил: как только разберусь с Колосом, серьезно с нею поговорю. Ну, а дальше... Ася развита не по годам, однако притворщица из нее никудышная. Равнодушие к смерти боготворимого Толстого, попытки отправить нас на поиски Саломеи, настойчивое упоминание Колебателей основ... ясно, что она видела труп и пытается спасти брата. Но откуда твердая убежденность, что обвинят именно Арсения? Лишь из-за того, что Саломея его отвергла? Ася так убеждала нас, будто других причин нет, что стало ясным: конечно, они есть. Я не знал, какую его вещь она унесла с места преступления и спрятала, однако в самом факте похищения сомневался мало. Либерально настроенная девочка не станет подбрасывать улики против революционеров, не имея очень весомых причин.

-- Не спорю, стихи Арсения ужасающи, -- помолчав, констатировал Красилов. – Но он хороший, искренний мальчик. Мне не верится, что он убийца.

-- Да и мне не очень, -- кивнул Коцебу. – Улика слишком уж нарочитая. Месяц назад сочинил четверостишие – и до сих пор таскает его с собой? Учитывая, что стихи Арсений пишет постоянно, у бедняги карманы бы давно лопнули. А почему листок оказался на сиденье, рядом с левой рукой Саломеи? Получается, девушка находилась вместе с убийцей в автомобиле, он вытащил нож, по случайности вместе с листком, и нанес удар. Потом вышел и зачем-то частично вытащил тело жертвы наружу. Маловероятно. В тесноте трудно проткнуть именно сонную артерию – а убить, перерезав обычную вену на шее, практически нереально. Но даже если ты попал, куда нужно – брызнет фонтан крови, твоя одежда пропитается ею насквозь.

Евгения замутило, он закрыл глаза и сжал зубы, однако мужественно терпел. Другу необходимо обсудить ситуацию, проверить на ком-то версии – значит, придется слушать и даже вникать.

-- Я почти уверен, что Саломея сидела в автомобиле при открытой дверце, спустив ноги на землю, а собеседник стоял снаружи, -- самозабвенно вещал между тем адвокат. – Раз -- и он мгновенно перерезал ей горло. Девушка упала на сиденье в той позе, в какой мы ее нашли. Себе убийца изначально выбрал позицию сбоку, чтобы не испачкаться кровью. Вырони он при подобном раскладе лист бумаги, тот лежал бы на земле, у ноги жертвы, а не у руки. Выходит, стихи были положены специально, или их обронила сама Саломея, или Арсений во время пути в Астапово. Первый вариант представляется наиболее логичным.

Удовлетворенно кивнув, Александр продолжил: