Дело о пропаже генератора монстров

– На этот раз я не проиграю, – отвечает отец и открывает перед сыном дверь автомобиля.

– Теперь, когда у меня такая ничтожная конкуренция, – добавляет он, на прощание метнув выразительный взгляд в сторону доктора Франклфинка.

– Что, как… – рычит Франклфинк, но Стокеры садятся в машину и захлопывают двери.

«Голосуйте за Стокера», – грохочет из динамика на крыше голос Брэмуэлла.

– Этот прогнивший, ничтожный… – Доктор резко разворачивается и видит, что миссис Крик стоит прямо перед ним.

– А, Триша. Конечно, Хью может заходить к нам в любое время.

– Это очень мило с вашей стороны, – отвечает она. – Возможно, в другой раз. На сегодняшний вечер у нас уже есть планы. Правда, милый?

Миссис Крик целует Хью в макушку, отчего тот моментально краснеет.

– Обязательно говорить так, будто в этом нет ничего особенного? – спрашивает он. – Сегодня полнолуние.

– Да, забавно, что в те моменты, когда ты мог бы вписаться в нашу компанию, тебя никто не видит, – говорит Монти.

Ты не знаешь, действительно ли Монти хотел уязвить Хью, но зато сразу видишь, как осунулся юный оборотень.

– Ничего особенного, ничего особенного, – нараспев твердят гоблины. – В Хью нет ничего особенного.

– Неправда, – защищается Хью. – Я обо…

– Ну же, милый, – перебивает его мама. – Не думаю, что стоит посвящать всех окружающих в подробности наших ежемесячных трудностей. Нет ничего плохого в том, чтобы не быть особенным. Давай, попрощайся с друзьями, и мы пойдём.

– Пока, Монти, – говорит Хью. – Пока, Гринола и Грюндель.

Гоблины уходят последними, потому что матушке Хлюп не так-то просто собрать их всех в одном месте. Стоит ей посадить в машину одного, как другой оттуда сбегает. В итоге она заманивает их словами:

– Сейчас мы поедем к Зловещему Питу есть пиццу!

– Дааа! – кричат гобличата.

После того как все разъехались и огромный навозный жук запер школьные ворота, Клаус заводит Ватсона, и вы едете обратно в офис.

– Нам есть над чем поразмыслить, – говорит Клаус. – Как я уже сказал, в те моменты, когда тебе удаётся незаметно понаблюдать за подозреваемыми, они проявляют себя совсем иначе, чем во время личной беседы. Давай вернёмся к себе и продумаем, что делать дальше.

Дальше Клаус ведёт машину молча. Он глубоко погрузился в свои мысли, скрупулёзно анализируя все имеющиеся у него факты и подробности.

Ты знаешь, что тебе следует заняться тем же самым. Клаус очень полагается на тебя, и ты не хочешь его подводить. К тому же ты видишь ситуацию под другим углом, рассматриваешь её с человеческой точки зрения. Возможно, тебе удалось заметить улики, на которые Клаус не обратил внимания. Это дело интригует тебя, но ты не стремишься делать поспешных выводов, чтобы ничего не упустить.

Ты выдыхаешь и закрываешь глаза. Скоро тебе предстоит очередное решение. Но сначала вам нужно проредить список подозреваемых.

Разбор подозреваемых

Клаус откидывается на спинку стула. Пытается пожевать карандаш, но дерево ломается при первом же укусе. Ты уже несколько часов обдумываешь факты, и тебе начинает казаться, будто ты ходишь по кругу.

– Давай пройдёмся ещё раз, – говорит Клаус, отплёвываясь от щепок. – Все дети из нашего списка подозреваемых могли пробраться в лабораторию во время игры в прятки.

Клаус ищет взглядом другой карандаш. Ты поспешно прячешь тот, которым обычно пользуешься.

– Мне кажется или здесь становится жарко? – спрашивает Клаус.

У тебя нет сомнений в том, что ему кажется. В кабинете воздух, как в холодильнике, но тебе уже не привыкать к тому, что твой босс любит холод. Клаус включает вентилятор и подставляет к нему лицо.

– Так-то лучше, – говорит он. – Итак, на чём мы остановились?

Ты показываешь ему свои записи, списки подозреваемых, их мотивов и всех улик, которые вы успели собрать к этому времени.

– Судя по всему, Бобби Стокер – лучший друг Монти, однако их отцы – политические соперники, – говорит Клаус.

Не найдя больше карандашей, он хватает маркер и пишет «Стокер» на одной стене и «Франклфинк» – на другой. Ты не видишь в этом ничего удивительного. Методы Клауса нестандартны, а расходы на уборку высоки, но какая разница, если в итоге он получает нужный результат. Твой босс стоит в середине комнаты, вытянув руки в разные стороны, и указывает на оба имени.

– У Монти доступ к генератору был всегда. В таком случае зачем ему понадобилось его красть, да ещё во время вечеринки в честь собственного дня рождения? К тому же Франклфинк задумал Энормельду как мать для Монти. Тогда зачем ему прятать устройство, необходимое для её создания?

Клаус начинает писать имя «Энормельда» на стене, но теряется, не зная, сколько там «м», и оставляет как есть.

– Также нам следует обдумать всё, о чём отец Монти умолчал, когда нанимал нас. Почему он не упомянул, что баллотируется на пост Ночного Мэра против Брэмуэлла Стокера? На Стокера у него был зуб с самого начала. А ещё этот помёт летучих мышей на полу. Это веское доказательство или ложный след?