Дело о сумасбродной красотке. Дело о холодных как лёд руках. Королева красоты

Имя Холстэда, произносимое на разные лады, прошелестело в воздухе, и через несколько мгновений он сам появился в дверях зала заседаний. Подошел к месту свидетеля, где даются показания, и был приведен к присяге.

— Скажите, вы работали несколько месяцев у мистера Фремона, незадолго до его смерти?

— Да, работал.

— Вы знакомы с Родни Бенксом, братом обвиняемой?

— Да, знаком.

— Где вы с ним познакомились?

— Он тоже был служащим у Фремона.

— Каковы были ваши обязанности?

— Ну… — медленно протянул Холстэд, глядя на при-„сяжных поверх очков, — я был своего рода бухгалтером и одновременно управляющим конторой, занимался налогами, в общем, делал все, что необходимо.

— А чем занимался Родни Бенкс?

— Он помогал реализовывать коллекции, был продавцом… Вообще он на все руки мастер, мог все. Фремон занимался необычным бизнесом, и его сотрудники не подходили под обычную мерку простых служащих. Так же, как и сам его бизнес было трудно охарактеризовать одним словом.

— Понятно, — кивнул Норрис. — Скажите, какая часть этого бизнеса осуществлялась на наличные деньги?

Холстэд начал нервно облизывать губы.

— Гораздо большая, чем я ранее предполагал, — ответил он как бы через силу.

— Ответ весьма неопределенный, — недовольно промолвил Норрис, повбрачиваясь к присяжным и стараясь, чтобы они прочувствовали скрытый смысл его слов. — Тогда я спрошу вас иначе. Убитый держал большие суммы наличности в своем офисе?

— Да, порой очень крупные суммы.

— Вы о них знали?

— Об одних — знал, о других узнал лишь недавно.

— Его бухгалтерские книги велись правильно? В них были отражены поступления этих сумм денег?

— Нет, сэр. И эти суммы всегда были разными. Как правило, они поступали наличными' и не регистрировались. Чаще всего никто, кроме самого Фремона, не знал, что они находятся в офисе.

— И где он их держал?

— Для этого у него было два места. Одно — это обычный сейф, а другое — секретный сейф — квадрат под ковром, под одним из цементных блоков, который можно было поднять.

— Я покажу вам фотографию пола в офисе Фремона. Вы смогли бы по ней определить, какая именно из секций пола та, о которой вы упомянули?

— Холстэд внимательно посмотрел снимок и показал:

— Вот эта.

— А теперь я покажу вам фотографию снятого с места цементного квадрата, и вы скажете, тот это или не тот квадрат, который вы описали.

— Холстэд снова взглянул изучающе на фотографию.

— Да, это он.

— И что находилось под этим квадратом?

— Металлический ящик, вмонтированный в цемент и потому неподвижный.

— И что содержалось в этом ящике, когда вы в последний раз в него заглядывали?

— Ничего. Он был пуст.

— Я имею в виду предпоследний раз… Когда вы его видели?

— Там было восемнадцать тысяч шестьсот девяносто долларов.

— Вы их считали?

— Да, я их пересчитал.

— Зачем?

— Я составлял налоговые декларации и не собирался принимать участие в составлении фальшивых ведомостей. Как только я обнаружил в подполе такую сумму наличными, я решил спросить мистера Фремона о них и услышать, что он мне ответит, как объяснит их появление, а потом хотел узнать у него, зафиксирована ли эта сумма в его бухгалтерских книгах.

— И вы это сделали?

— Нет, сэр.

— Почему же?

— Мистер Фремон был убит, прежде чем у меня появилась возможность его об этом спросить.

— Теперь назовите число, когда вы видели и пересчитывали эти деньги. Когда нашли эту сумму — восемнадцать тысяч долларов.

— Это было в пятницу, незадолго до полудня.

— Вы внбсли эту сумму в какие-то документы?.. Сверх общей суммы, хранящейся в офисе?

— Да, я хотел попытаться проверить оборот капитала по некоторым счетам, исходя из стоимости банкнотов. Большинство из них были достоинством в десять и двадцать долларов, очень немного пятидолларовых, и совсем редко попадались купюры пятидесятидолларовые. Было несколько стодолларовых, поэтому я и записал их номера: их оказалось всего четыре.

— У вас с собой запись этих номеров?

— Да, с собой.

— Пожалуйста, покажите свои записи и назовите присяжным номера этих четырех стодолларовых купюр.

— Это: № L04824084A; № L01324510A; № G06309382A; № К00460975А.

— Когда вы записали эти номера? — спросил Норрис.

— Тогда же, когда считал деньги.

— И какой это был день недели?

— Пятница, второе число.

— И в какое, вы сказали, это было время?

— Незадолго до двенадцати дня. Я бы сказал, около одиннадцати тридцати, точнее уже не смогу вспомнить. Я не записал время, мне это было ни к чему, но скорее всего, около одиннадцати тридцати пяти. Мистер Фрё-мон, мне кажется, ушел около половины двенадцатого, и в этот момент я посмотрел на часы.

— Вы знаете, куда он отправился?

— Он только сказал, что… не вернется больше. Я не знаю, куда.

— Перекрестный допрос, — произнес Норрис.

— У меня больше нет вопросов к свидетелю, но я бы хотел посмотреть на записи свидетеля, которыми он пользовался для освежения памяти, — попросил Мейсон.

— У меня нет возражений, — ответил Норрис.