Дело о Золотом городе

— Нам нужна передышка, — тоном, не терпящим возражений, заявил он и сел у стены. — Искать выход таким образом слишком опасно, здесь много ловушек, а платить по две жизни за прохождение каждой слишком дорого.

— Как ты заговорил, когда лишился одного из своих дружков! — саркастически усмехнулась она. — Почему каждый раз в ловушку попадали мои люди?

— Потому что вы их слишком плохо обучили, — ответил он. — Вы заметили, что мы шли друг за другом, а ваши сбились в кучу, как стадо овец? Наверно ловушки активируются, когда на какую-то плиту будет давить слишком большая масса.

— Почему ты только теперь об этом говоришь?

— Потому что у меня нет глаз на затылке. Я должен запоминать путь, следить за своими спутниками, а теперь ещё, выходит, и за вашими баранами?

— Не смей оскорблять моих людей, иначе я прикажу им избить тебя.

— Отлично! — воскликнул Аргент. — Устройте здесь драку, а лучше перебейте друг друга или переломайте друг другу ноги! Леди, вы можете не знать, но этому парню не нужны кинжал или меч, чтоб покалечить противника. И я ещё ни разу не слышал, чтоб кому-то удалось избить его и не получить при этом серьёзных ран. Вы уже потеряли двоих, а мы одного. Может, остановимся на этом?

— Ладно, — она с усилием успокоилась. — Привал.

Она тоже села у стены чуть дальше и сняла с плеч лямки мешка, чтоб достать запас еды. Эдам опустился рядом с Марком на колени и тоже снял мешок.

— Давайте съедим сначала мою еду, — проговорил он. — Может, она мне скоро и не понадобится.

— Не говори так, — попросил Марк и, посмотрев на оруженосца, встревожился. Лоб юноши блестел от пота. — Тебе плохо?

— Нет, всё нормально, — попытался улыбнуться тот.

Аргент присел рядом и, взяв запястье Эдама, нащупал пульс, а потом вздохнул.

— Похоже, яд начинает действовать. Что ты чувствуешь? Только говори правду, не пытайся нас успокоить.

— Ничего такого, только небольшой жар и слабость. Но я могу идти!

— Давайте перекусим и пойдём дальше.

— Аргент, — Марк в упор взглянул на алхимика, — ты точно не хочешь нам ничего рассказать?

— Нет, — ответил тот и откинулся спиной на стену.

Эдам достал из мешка припасы и поделил их между своими спутниками. Потом Марк сидел, закрыв глаза и пытаясь придумать, что им делать дальше.

— Куда мы идём теперь? — услышал он голос Виолы и взглянул на неё.

Она стояла над ним, уперев руки в бока.

— Туда, — он указал на ответвление коридора.

— А потом? Если правило руки не работает, и проверять каждый проход мы не можем, что тогда? Есть ещё какой-то способ?

— Да, только один. Нужно узнать сам принцип строения именно этого лабиринта. Если изначально он строился так, чтоб его мог пройти принц Анри, и был нашпигован смертельными ловушками, значит, нужно было исключить саму вероятность его ошибки. Выходит, Анри должен был либо сразу узнать уже знакомый ему лабиринт, путь по которому ему был известен, либо он должен был понять его принцип. Он, кстати, был мастером создавать такие головоломки, придумывая лабиринты, которые можно было пройти, угадав ключ. Иногда это были зашифрованные слова, иногда рисунки, например, птица или голова собаки, а иногда даже мелодия, — Марк замолчал, а потом достал свой чертёж и, поднеся его к лампе, начал изучать. — До того, как был построен дворец Шато-Блуа, на его месте находился охотничий домик, где останавливалась королевская свита. И Анри, чтоб развлечь друзей и дам, устроил там лабиринт. Сначала это были просто уложенные рядами камни, но потом посадили кусты, которые постригали изгородью. Он и его братья всегда проходили лабиринт без задержек, а гости иногда плутали там часами. Секретом того лабиринта была старинная баллада «Отважный рыцарь всегда идёт вперёд», где повышение и понижение тона по октавам обозначало поворот соответственно направо и налево. Подождите…

Он взял карандаш, на минуту задумался, потом начал напевать старинную балладу, быстро записывая её нотами. После над нотным станом он нарисовал стрелки и снова взглянул на свой чертёж.

— Это тот самый лабиринт, — проговорил он, и в его голосе слышалось облегчение. — Два ошибочных ответвления как раз отклоняются от этой линии.

— В твоих интересах и в интересах твоих приятелей, чтоб ты не ошибся, — проворчала Виола. — Идём дальше.

— Подождите, — остановил её Марк. — Мне нужно время, чтоб записать всю балладу и последовательность поворотов, чтоб не стоять на каждом углу. У моего юного друга не так много времени. Если я ошибусь, ещё кто-нибудь погибнет.

— Мальчишка всё равно умрёт. Уже к вечеру он не сможет идти и нам придётся его бросить, — сообщила она. — У моего отца есть ещё противоядие, но даже если б мы прямо сейчас вернулись, то не смогли бы подняться в замок. Обвал засыпал путь назад.

— Я помню, но пока он жив, у меня остаётся надежда.

— Как хотите, — и она отошла, а Марк, достав чистый лист, принялся чертить на нём нотный стан, а потом записывать по памяти звучавшую в его голове мелодию.