Дело об искривленной свече

— После чего, уже вручив вам ключ, он посмотрел вам в глаза и заявил, что, если вы спросите у него, был ли он накануне вечером в мотеле «Санрайз», он станет это отрицать. Не так ли?

— Я в точности не помню, как это происходило.

— И разве Кэрол Бербенк не сказала: «Но, папа, твоя бритва находится там на полочке». Или какие-то другие слова такого содержания?

— Ну да.

— И вы расценили эти слова как признание Кэрол Бербенк, что ее отец находился там?

— Но ведь его бритва была там! — воскликнул Трэгт.

— Точно. Его бритва была там. Полагаю, лейтенант, вы согласитесь с тем, что человеку не возбраняется класть свою бритву куда ему вздумается?

— Но в связи со всеми остальными обстоятельствами, — заупрямился Трэгг, — вывод напрашивался сам собой.

— Вы можете сделать такой вывод, какой желаете, — сказал Мейсон, — но я-то уверен, что суд предпочтет дело решить на основании фактов. И если вы надумаете обвинить кого-то в даче ложных показаний, вам придется доказать их ложность. И не так, как в данном случае, когда обвиняемый сделал правдивое заявление, а полиции показалось, что это ложь. В счет идут лишь конфиденциальные заявления, к тому же лжесвидетельством считается то, что сообщается под присягой с целью ввести суд в заблуждение.

— Они хотели, чтобы Лэссинг лжесвидетельствовал! — огрызнулся Трэгг.

Мейсон удивленно поднял брови:

— Разве кто-то просил его сделать ложное заявление?

— Мы уже об этом говорили! — нахмурился Трэгг.

— Правильно, говорили, — улыбнулся Мейсон. — Пойдем дальше. Лейтенант, вас вызвали на яхту Роджера Бербенка утром в субботу, когда было обнаружено тело?

— Да.

— И вы там что-то обследовали?

— Да.

— И нашли кровавый след на одной из ступенек трапа?

— Я к этому подойду с другим свидетелем! — вмешался Бюргер.

— А я перехожу к этому сейчас, — заявил Мейсон, — фактически я уже перешел. Можете ли вы ответить на мой вопрос, лейтенант?

— Да, конечно.

— Вы обнаружили кровавый след на ступеньке сходного трапа?

— Да.

— Вы выяснили…

— С разрешения суда, — прервал его Бюргер, — перекрестный допрос ведется неправильно. Сначала следует предъявить в качестве вещественного доказательства туфлю, принадлежащую обвиняемой Кэрол Бербенк. Затем я намерен продемонстрировать кровавые пятна на туфле. А потом я бы хотел обратить внимание на наличие кровавых пятен на ступеньках трапа.

— Но если мистер Мейсон желает прямо сейчас допросить свидетеля по данному вопросу, я не вижу оснований связывать его тем порядком, в котором вы решили вводить свои вещественные доказательства или проводить разбирательство… Этот свидетель — офицер полиции. Защита, несомненно, имеет право допросить его детально. Более того, вам тоже следовало бы выяснить сейчас все, что известно по этому делу, а не представлять доказательства какими-то обрывками.

— Я намеревался вызвать другого свидетеля по поводу кровавого следа, ваша честь.

— Ну а этому свидетелю что-то известно про след ноги?

— Кажется, да.

— В таком случае пусть изложит то, что ему известно! — повысил голос судья. — Суд желает продолжать разбирательство дела, а не затягивать его ради того, чтобы обвинение получило возможность наращивать напряжение. Еще раз повторяю: этот свидетель — офицер полиции. При перекрестном допросе защиту нельзя ничем ограничивать. Возражение отклонено. Свидетель будет отвечать на вопросы.

— Да, — с вызовом заговорил Трэгг, — такой отпечаток был оставлен на ступеньке трапа, и у меня имеется туфля, которая оставила этот след.

— Прекрасно, — сказал Мейсон. — А сейчас давайте поглядим на фотографию. Экспонат обвинения номер пять. Обращаю ваше внимание на свечу, которая хорошо видна на этой фотографии. Вы ее видите?

— Я знал, что там была свеча.

— Посмотрите хорошенько на снимок, особое внимание обратите на свечу.

— Да, сэр, я ее вижу.

— Не кажется ли вам в этой свече что-то необычным?

— Нет, сэр. Это просто свеча, закрепленная на столе каюты яхты, где было обнаружено тело.

— Какая часть свечи сгорела?

— Около дюйма. Возможно, чуть меньше.

— Была ли произведена проверка того, сколько времени потребуется для горения одного дюйма свечи?

— Нет, сэр. Не счел необходимым.

— Почему?

— Потому что эта свеча не играет никакой роли.

— На каком основании вы это решили, лейтенант?

— Нам известно, когда Милфилд умер и как он умер. Он был мертв задолго до того, как стемнело, так что эта свеча ровным счетом ничего не значит.

— Вы заметили, лейтенант, что свеча стояла наклонно?

— Да, это я заметил.

— Вы замерили угол наклона свечи?

— Нет.

— Напрасно… Фактически свеча отклонилась градусов на восемнадцать от перпендикуляра.

— Ну, сказать по правде, я не знаю.

— Вам не показалось, что угол ее наклона равен приблизительно восемнадцати градусам?

— Возможно… Да.

— Пытались ли вы как-то объяснить этот угол наклона свечи?

Улыбнувшись, Трэгг ответил:

— Разве что убийца собирался совершить свое дельце при свете, но он спешил и неаккуратно прикрепил свечу к столу.

Мейсон даже не улыбнулся.

— Никакой другой теории у вас нет?

— Какая теория тут может быть?

Усмехнувшись, Мейсон сказал:

— Это все, лейтенант.

Бюргер хмуро посмотрел на Мейсона.