Дело Пеньковского. Документальное расследование

«Мне было указано Аккройдом, что «Пеньковский» — это имя иностранное, называть его так неудобно и лучше именовать «Янгом»».

Правда, это объяснение, как вы помните, вызвало смех в зале и улыбку у самого Винна.

Напомню, что показал Винн в суде об обстоятельствах его встречи с Чизхолмом в Москве 27 мая года:

«Я прошел в эту квартиру, меня встретил этот человек среднего роста, в очках, мы обменялись рукопожатием, затем он сделал такой жест, чтобы я не говорил, приложив палец к губам, и написал на листке бумаги: «Передайте это Пеньковскому»».

Вопрос: «Все происходило молча?»

Ответ: «Да, это была немая сцена», и добавим от себя, что таких немых сцен между Винном и Чизхолмом было немало.

Напомню, что, показывая Пеньковскому фотографии Анны Чизхолм в ав1усте 1961 года, Винн был очень взволнован и испуган тем, что в опасные дела вовлекается женщина, имеющая детей.

Напомню беседы Винна с Пеньковским в туалетных комнатах при открытых кранах, чтобы шум текущей воды заглушал голоса. В туалете американского клуба вел свой разговор с Чизхолмом Винн 5 июля 1962 года. Странно, почему такой респектабельный англичанин, как Винн, предпочитал вести деловые беседы в туалетах?

И когда вы, товарищи судьи, сопоставите все эти и другие факты, взвесите и проанализируете их, то согласитесь со мной в том, что Винн очень хорошо знал, чем он занимается, и не с августа 1961 года, а значительно раньше.

Позволю себе высказать мнение, основанное на анализе материалов дела и показаниях самого Винна, что он не был столь несведущ и наивен в вопросах разведки, как пытался нас в этом убедить.

В суде Винчу был задан вопрос по поводу его роли в организации конспиративных встреч между Пеньковским и иностранными разведчиками в Лондоне и Париже: «Вам приходилось ранее организовывать аналогичные встречи другим лицам, скажем в области коммерции?»

Последовал ответ: «Да, конечно, я занимался этим в течение последних десяти лет, это было мне необходимо, я веду довольно крупные дела на этот счет».

Вопрос: «Можно ли из этого заключить, что у вас имеется опыт в области экономической разведки?»

Ответ: «Мне не нравится термин «экономическая разведка», но, конечно, я занимался и тем, чтобы столкнуть конкурентов, выяснить сумму контрактов. Моей специальностью были деловые интриги. Я думаю, что британская разведка поэтому и обратилась ко мне с таким предложением».

Так вырисовывается облик Винна — посредника в коммерции и в шпионаже.

Адвокат Боровик усиленно подчеркивал при допросе, что Винн ни разу не присутствовал на самих конспиративных встречах. Действительно это так, но ведь Винн и предан суду как шпион-связник. При этом я должен уточнить, что Винн не присутствовал на конспиративных встречах вместе с Пеньковским и другими разведчиками, но встречи самого Винна с Чизхолмом, с Кингом, с Пеньковским носили в ряде случаев ярко выраженный конспиративный характер.

Винн настойчиво утверждал в суде, что конкретного характера шпионских сведений и содержимого пакетов, циркулировавших через него, он не знал, хотя, как он показал, английские разведчики говорили ему о важности сведений, получаемых от Пеньковского.

В суде было также доказано, что Винн знал о фотографиях дипломатов Чизхолм, Кауэллов и Карлсонов, передававшихся Пеньковскому для ознакомления.

Пеньковский утверждал в суде, что Винн знал о фотоаппаратах и фотопленках. Вот что он показал по этому поводу:

«Я сказал, что передаю поломанный фотоаппарат, который уронил, и экспонированные фотопленки. Я попросил Винна побыстрее заменить фотоаппарат. Винн еще интересовался у меня причиной поломки и не нуждаюсь ли я в каком-либо дополнительном инструктаже, я отказался от этого».

Напомню, что из 106 экспонированных фотопленок, попавших от Пеньковского к иностранным разведкам, около 80 передано через Винна.

Винн утверждает, что, почувствовав опасность всей этой преступной деятельности, он неоднократно высказывал свои опасения английским разведчикам и делал попытки выйти из игры. Однако он подвергался нажиму, при этом использовались и обещания содействовать развитию его бизнеса, и угрозы.

«На встрече в Амстердаме, — показал Винн в суде, — Кинг грозил, если я откажусь сотрудничать с ними, неприятными последствиями. Ведь достаточно телефонного звонка должностного лица в Англии директору какой-либо фирмы — и моя репутация как делового человека понесла бы значительный урон, а я никак не хотел, чтобы моему делу был нанесен урон».

С одной стороны, Винна преследовал страх за свой бизнес, а с другой — страх перед перспективой оказаться в тюрьме. Я полагаю, что на сей раз можно поверить подсудимому Винну в том, что сочетание шпионажа и бизнеса — малопривлекательное занятие.

IV. Доказательства виновности подсудимых