Дело победившей обезьяны

Наверное, именно из-за того, что все кругом как сговорились (повзрослел, заматерел), именно из-за того, что он и сам после сурового целительства Соловками и болезненного ожога несбывшимся въяве, но никуда не девшимся из души двоелюбием чувствовал, будто некий промежуточный слой между юностью и настоящей зрелостью кончился, выгорел, отработал свое, ровно промежуточная ступень выхлестывающей на дальнюю орбиту ракеты, и теперь оторвался и падает, кувыркаясь, отставая, стремительно уменьшаясь, еще видимый, но уже далекий, – именно из-за этого ощущения Богдан бродил нынче по Мосыкэ, будто с чем-то прощаясь… не понять с чем. Впрочем, понять. Только не выразить.

И тут он вздрогнул, услышав французскую речь. Чуть было даже не пролил портвешок. Воздух в буфете был густ и тягуч от сигаретного дыма, запаха снеди и разговоров. То справа, то слева долетали, вываливаясь из общего возбужденного гула, отдельные голоса – и снова проваливались в роевое жужжание. Фраза, произнесенная на языке Жанны, огненной стрелою пролетела мимо ушей Богдана от столика слева.

Там, сгрудившись в тесноте, да, похоже, не в обиде, совсем по-ордусски (и откуда такая поговорка могла взяться в Ордуси, с ее-то просторами? Кому и когда тут могла угрожать теснота?), сидело человек шесть-семь. Стараясь не глядеть в ту сторону, Богдан попытался, прислушавшись, выдернуть из шумного варева одну-единственную нить.

Нет. Английский. Вандерфул…

Показалось.

Парфе!

О Господи, не показалось! А голос…

Спиною к нему сидел и что-то дружелюбно, очень благожелательно лопотал на своем удивительно красивом языке памятный Кова-Леви<Философ и общественный деятель из Франции, научный руководитель Жанны. >.

– …Профессор говорит, что он крайне признателен судьбе и благодарен вам, Эдуард Романович, за своевременное извещение о безвременной кончине выдающегося демократа и борца с тоталитаризмом мсье Нафигова.

Богдан сызнова, пряча лицо в бокал с “портвешком”, скосил глаза, стараясь разглядеть того, к кому обращался спасенный им в Асланiве ученый.

Да. Одетый в западное платье, с изящно повязанным галстухом, вполоборота к Богдану сидел искомый Хаджипавлов, автор “Злой мумии” и “Гена Ра”. Как интересно.

– Йеп, зыс из грэт страгл…

И тут минфа понял, что не он один прислушивается к этому многоязычному разговору.

За столиком напротив бурно веселились четверо преждерожденных в возрасте; звенели чарки, слышался басовитый смех. Но один из четверки, упитанный преждерожденный в неброском плотном халате, сидящий спиною к многонациональной компании Кова-Леви, – буквально уши вытягивал в его сторону.

Еще интереснее.

А переводчик продолжал бубнить:

– …Благодаря вам профессор сможет лично проводить этого выдающегося демократа завтра в последний путь. Благодаря вашей книге о Медовом профессор стал еще лучше понимать ордусскую действительность и отдает себе отчет в том, что вы, вероятно, сильно рисковали собой. Вы с поразительной честностью и непредвзятостью, кои можно уподобить разве лишь вашему мужеству, показали всему свету стремление Ордуси к разработке принципиально новых смертоносных вооружений и смелое нежелание ордусских интеллектуалов идти на поводу у этого параноидального стремления властей.

– Ну что вы, – небрежно отозвался Хаджипавлов.

Грузный пожилой преждерожденный, подсушивавший из-за столика у противуположной стены, всем корпусом развернулся и из-под низкого лба метнул на честную компанию грозный взгляд.

– Что это он там показал? – басисто и несколько невнятно рявкнул он. – И чем? Он не Медовой, а Неродной, и это у меня про него книга!!

“Ага! – подумал Богдан. – Кацумаха! Это я удачно зашел!”

Хаджипавлов гадливо, интеллигентно поморщился.

– Наши нравы… – пробормотал он.

– Нотре мер…

– И я-то как раз писал о том, что против голубчиков вроде вас очень даже пригодилось бы что-нибудь вроде пиявок!

– Лё бу-бу-бу…

– Лайк личиз…

– Охо-хо-хо! – вдруг захохотал английский голос, когда перевод иссяк.

– Вы пьяны, Ленхотеп, – сказал Хаджипавлов. – Как, впрочем, всегда пьяны все хемунису.

– …Олл хемыонистс…

– Охо-хо-хо-хо! Уот э вандэрфул скэндал!

– Эдик, ты про пьянство лучше бы уж помалкивал в тряпочку. Я-то помню, я ж преподавал вам в литучилище!От тебя каждый день прям с утра несло эрготоу!

– Уйдемте, господа. У нас траур, а эти животные только веселятся.

– Лез анималь…

– Энималз…

– Мои дье!

– Охо-хо-хо-хо!!

– Нет, постой! Постой, Эдик! – Грузный Кацумаха, поднявшись, загородил проход. – Пусть-ка твои гокэ объяснят, почему это им оружие нужно, а нам не нужно!

– Лё бу-бу-бу…

– Э-э… профессор говорит, это совершенно естественно. Западной цивилизации оружие необходимо для защиты, а Ордуси не от кого защищаться, и потому ей совершенно незачем иметь современные вооружения.

– Интересный поворот мозгов! Нам не от кого, а им есть от кого?

– Профессор говорит, что от Ордуси, разумеется.

– Почему?

– Профессор говорит, потому, что у Ордуси есть оружие.

– Но у них ведь тоже есть оружие, так, стало быть, нам тоже надо от них защищаться?