Дело позабытого убийства. Смерть таится в рукаве. Упрямый китаец

— Карточки! — буркнул он. — Бог мой! Да предъяви вы эти карточки в банке, и вам не погасят даже чек на двадцать долларов. А вы тем не менее идете гораздо дальше и втягиваете газету в дело о клевете только потому, что какой-то идиот решил, что для установления личности человека достаточно только членских карточек.

— Погодите минутку, — попытался остановить его Дик Кенни. В его голосе тоже уже зазвучали истерические нотки, поскольку он очень хорошо знал, что будет, если ему не удастся изложить свою версию событий до того, как Бликер вообще перестанет слушать кого-либо и уже начнет действовать. — Мы же не просто посмотрели на эти карточки. Мы позвонили в Ривервью и поговорили с миссис Кэттей. Она признала, что ее муж действительно уехал в город. И Том Кар-сонс из детективного бюро тоже не отпустил этого человека, пока он не доказал, что он действительно Фрэнк Б. Кэттей. На членских карточках был образец его подписи. Карсоне попросил его расписаться еще раз, чтобы сравнить их.

Бликер вдруг с решительным видом уставился на главного редактора. Дик Кенни спокойно встретил его взгляд.

— Вы закончили? — спросил Бликер.

Кенни кивнул.

— И все-таки это чертовски скверный способ удостоверения личности, — сказал Дэн Бликер.

— У нас же материал уже шел в набор, — напомнил главный редактор.

— Это не имеет никакого значения. Если у вас есть новости, публикуйте их, ради Бога, а уж клевету, пожалуйста, оставьте кому-нибудь еще.

— Но послушайте, — возмущенно сказал Кенни, — ведь газетой нельзя управлять по той же системе, что и банком. Тут же все иногда решают минуты. Тут же…

— Погодите, погодите, — прервал его Бликер. — А вам не кажется, что во всей этой истории есть что-то странное?

— Конечно, и мне сразу показалось, что в ней что-то не так, — подтвердил Морден.

Бликер поднял на него свой горящий взгляд и какое-то время внимательно разглядывал молодого человека, прежде чем буркнул:

— А вы помолчите пока!

Опустив подбородок на скрещенные руки, он какое-то время внимательно разглядывал пол, а потом перевел глаза на главного редактора.

— Как же удалось узнать, что тот человек в действительности не Кэттей? — спросил он.

— А настоящий Фрэнк Б. Кэттей сам пришел к нам в редакцию.

— И чего он хотел?

— Да много чего.

— И как много?

— Он не сказал. А если серьезно, то он требовал, чтобы мы напечатали опровержение и возместили ему моральный ущерб.

— Вот как, неужели? — с мрачной гримасой сказал Бликер.

— Да, но, похоже, ему удалось загнать нас в тупик, — ответил Кенни. — Он большая шишка у себя в Ривервью. Сейчас как раз баллотируется в члены городского муниципального совета. Еще он президент городской финансовой палаты, президент нескольких фешенебельных загородных клубов и…

— Бог с ними, с этими подробностями, — нетерпеливо перебил его Бликер, — я таких типов хорошо знаю. Мне о них все известно, иногда больше, чем они сами о себе знают. Он, скорее всего, один из надутых, самодовольных и чопорных лицемеров, которые держат в кулаке всю жизнь какого-нибудь небольшого городка. Жена у него тоже, наверное, занимается общественной деятельностью и является идолом и, по совместительству, тираном всех местных женщин. Небось расхаживают вдвоем с важным видом по главной улице этого своего — как его там? — Ривервью и выступают на всех собраниях, радуя соседей давным-давно известными истинами. И он, и она, скорее всего, уже давно привыкли к лести. Да, кстати, а сколько он просит?

— Он не говорил.

— Это почему же?

— Наверное, потому, что считает, что моральный аспект в данном случае важнее.

— Чудесно, в таком случае дайте ему доллар и отправьте к черту.

— Если бы все было так просто! Нет, ему нужен чек на действительно значительную сумму, да еще чтобы он мог его сфотографировать и фотографию послать в «Ривервью дейли пресс», чтобы ее там напечатали, ведь именно эта газета поддерживает его кандидатуру на выборах.

— Что, что? И это все? — выдохнул Бликер.

— Да, так он сказал, — подтвердил Кенни. — Он хочет, чтобы в газете был опубликован снимок чека, так чтобы все жители его городка, все приятели и соседи смогли убедиться, что его просто гнусно оклеветали.

— Вы его не выкинули из редакции? — поинтересовался Бликер.

— Да уж я подумал об этом, — усмехнулся Кенни, — но решил, что мы и так уже наломали дров. И потом я побоялся, а вдруг у него еще что-то для нас про запас, какая-нибудь пакость, может, он только и ждет, чтобы мы совершили какую-нибудь подобную оплошность, уж тогда он съест нас со всеми потрохами…

— Будь он проклят, этот закон о клевете! — взорвался наконец Бликер. — Ведь суд не будет во всем этом копаться. Вы столько лет варитесь в этом газетном котле, Кенни, и уж кому бы это знать, как не вам.

— Вот поэтому я и решил пойти к вам посоветоваться, — скромно потупившись, сказал Кенни.

Бликер резко обернулся к Мордену.

— Так это ты, парень, втравил нас в эту историю, а? — рявкнул он.

— Я сообщил об этом случае все, что мне стало известно. Тогда я считал, что человека этого зовут Джон Смит. От меня требовалось написать статью, которая бы вызвала интерес у читателей и…