Дело сердца

Это был крайне амбициозный проект, однако упорства Мировски было не занимать. Он был польским евреем и вырос в Варшаве. Когда немецкая армия в 1939 году захватила город, Мировски было пятнадцать. Не желая соглашаться носить на себе желтую звезду Давида, он отправился в шестилетнее странствие через Восточную Европу и Россию, зарабатывал на жизнь своим умом и преодолел в общей сложности более десяти тысяч километров. Когда в 1945 году он наконец вернулся в Варшаву, то не нашел там ни своей семьи, ни своего дома. Впоследствии он изучал медицину в Польше, Франции и Америке, где работал вместе с Хелен Тоссиг и Джоном Хопкинсом, после чего устроился кардиологом в Израиле. Именно здесь у него зародилась идея об имплантируемом дефибрилляторе, но в его больнице не было необходимых технических ресурсов для развития этого проекта. Лишь в 1968-м, когда он перебрался в Синайскую больницу в Балтиморе, ему удалось хоть как-то сдвинуться с мертвой точки.

Здесь он объединил усилия со специалистом по электронике Мортоном Моуэром, у которого, по иронии судьбы, возникла точно такая же идея насчет имплантируемого устройства. Дефибрилляторы занимали много места, и Моуэр поначалу скептически относился к тому, что их удастся уменьшить до нужного размера. Вскоре, однако, они поняли, что если разместить электроды непосредственно в сердце, то это значительно уменьшит необходимое для дефибрилляции напряжение, а заодно и размер прибора. Предварительный прототип был готов уже к 1969 году, и его успешно имплантировали собакам. Как это было со многими предшественниками Мировски, его идея встретила значительное сопротивление в медицинских кругах, и как минимум один журнал отказался публиковать его первую статью на эту тему. Когда она наконец была напечатана в 1970 году, Бернард Лоун – ведущий специалист того времени по дефибрилляции – подверг ее язвительной критике. Он предположил, что прибор будет без надобности бить пациента током с потенциальным смертельным исходом: «В том, что сердцу будут нанесены повреждения, сомневаться не приходится. Единственное, что сложно предугадать, так это их масштабы». Другой специалист назвал предложенное устройство бомбой внутри тела.

Из-за столь враждебного настроя медицинского сообщества Мировски и Моуэру не удалось привлечь инвестиции для развития своего проекта, и они были вынуждены платить за оборудование из собственного кармана. Ситуация немного улучшилась, когда у них получилось договориться с небольшой фирмой под названием Medrad, специализирующейся на медицинском оборудовании, и заняться совместной разработкой устройства. Исследования отнимали много времени и сил, а также были сопряжены с серьезным риском для жизни, так как подразумевали использование тока напряжением в тысячи вольт. Моуэр чудом избежал смертельного удара током, когда с электрода, с которым он работал, соскочил разряд и ударил в стоящую в пятнадцати сантиметрах от него миску с водой.

Сделать прибор небольшим оказалось не так уж и сложно: главная трудность заключалась в распознавании серьезной аритмии. Права на ошибку не было: один-единственный удар током без надобности мог убить пациента. Поначалу Мировски использовал датчик кровяного давления, однако тот себя не оправдал. В итоге они обратились к методу, заключавшемуся в непрерывном анализе электрической активности сердца с использованием функции плотности для определения хаотического состояния, свойственного фибрилляции желудочков.

К 1975 году у них уже была рабочая модель, которую они имплантировали собакам. Чтобы убедить скептиков, Моуэр и Мировски сняли небольшой фильм, посвященный работе их устройства. В нем демонстрировалось, как у здоровой собаки с помощью электрошока вызывается фибрилляция желудочков, вследствие чего ее сердце останавливается, и она теряет сознание. Несколько секунд спустя ее безжизненное тело вздрагивает – это срабатывает автоматический дефибриллятор, и сердце оживает. Вскоре после этого собака приходит в себя и встает на ноги. Затем последовали долгосрочные испытания, в ходе которых пяти собакам имплантировали портативные дефибрилляторы на срок до трех лет. К концу 1979 года Мировски решил, что они готовы опробовать свое устройство на человеке.