Дело супруга-двоеженца. Дело о стройной тени. Дело о двойнике пожилой дамы

— Вы, управляющий компанией, вы считаете свою работу безупречной, и тем не менее только в последние двадцать четыре часа вы обнаруживаете недостачу в сто шестьдесят одну тысячу долларов и узнаете, что «Мохавским монархом» управляют настолько неумело, что мисс Корнинг оказалась обманута на многие тысячи долларов.

— Я не обязан отвечать на ваши вопросы. Мне не нравятся ваши формулировки, и, повторяю, я не обязан подвергаться допросу с вашей стороны, мистер Мейсон. К вашему сведению, мое управление делами компании принесло мисс, Корнинг более семисот пятидесяти тысяч долларов. При таком размахе деятельности трудно не допустить каких-то упущений на некоторых подведомственных тебе участках, не уделив им достаточного внимания.

— И на участках, лишенных внимания, допустимы, по-вашему, недостачи и обман?

— Я уже сказал, что не обязан подвергаться допросу с вашей стороны.

— Вы обвиняете мою клиентку в хищении, и в любом случае мне придется допрашивать вас, если не здесь, то в суде, — сказал Мейсон.

— К тому времени у меня в руках будут цифры и факты, так что даже вы не сумеете доказать невиновность своей клиентки.

— К вашему сведению, — обратился Мейсон к мисс Корнинг, — мистер Кэмпбелл, кажется, держал у себя в платяном шкафу коробку из-под обуви, набитую стодолларовыми банкнотами. Его семилетний сын случайно взял эту коробку и…

— К вашему сведению, мисс Корнинг, это наглая ложь, — прервал его Кэмпбелл, гневно повысив голос.

— Мы можем доказать свои слова, — сказал Мейсон.

— Только не голословным утверждением вашей клиентки, — парировал Кэмпбелл. — Эту коробку не видел никто, кроме Сьюзен Фишер.

— Эту коробку принес в офис ваш сын. Где сейчас Карлтон? — вмешалась Сьюзен.

Эндикотт Кэмпбелл заявил:

— Пусть все здесь присутствующие запомнят: мрй сын никогда не будет втянут в это дело. Я не допущу, чтобы его сыновняя любовь ко мне превратилась в ненависть. Оставьте моего сына в покое. Никто не посмеет его допрашивать.

— Я заключаю из ваших слов, что вы уже предпри няли необходимые шаги, чтобы спрятать сына? — уточнил Мейсон. ¹

— Я действую так, как подсказывает мне моя отцовская совесть. Я выполняю свой родительский долг.

— Другими словами, если отвлечься от этих высокопарных слов насчет родительского долга, дело выглядит следующим образом: Сьюзен Фишер утверждает, что ваш сын отдал ей субботним утром принадлежавшую вам коробку из-под обуви и что в этой коробке лежали стодол-ларовы'е банкноты. Вы утверждаете, что это абсолютная ложь и что никто, к!роме Сьюзен Фишер,’ в глаза не видел упомянутую коробку. В доказательство своей правоты вы спрятали сына куда-то, где с ним нельзя поговорить.

— Вы адвокат, вы можете толковать все в свою пользу, — сказал Кэмпбелл. — Я сделал заявление, которое, надеюсь, мисс Корнинг посчитает правдивым — как оно того и заслуживает.

— Полагаю, я услышала достаточно, чтобы составить себе представление о сложившейся ситуации, — сказала мисс Корнинг. — Я дала вам и вашей клиентке, мистер Мейсон, возможность высказаться, а теперь хочу предоставить такой же шанс мистеру Кэмпбеллу.

— Я расскажу вам следующее, — начал Эндикотт Кэмпбелл. — Вчера утром я попытался немного рассеять дурное настроение моего сына. У него есть коробка из-под обуви, в которой он хранит свои «сокровища». А у меня в шкафу лежала коробка с парой выходных туфель. В шутку я предложил ему обменяться коробками. По всей вероятности, он принял это всерьез и взял мою коробку.

Позже он сказал мне, что отдал коробку Сьюзен Фишер, которая поставила ее в сейф, и он не мог взять ее обратно. Вот и вся история с коробкой из-под обуви. Я знаю, что было в коробке, — пара выходных туфель. Я могу показать вам товарный чек магазина, где они были куплены. Теперь, если мисс Фишер будет настолько любезна, что предъявит коробку, набитую — как она утверждает — деньгами, давайте посмотрим, что находится там в действительности.

— Все ясно: кто-то из двоих лжет, — сказала Амелия Корнинг. — А сейчас, мистер Мейсон, если ваша троица удалится, я побеседую. с мистером Кэмпбеллом. Я полагаю, мистер Кэмпбелл, вы сумеете обосновать некоторые из обвинений?

— К сожалению, Сьюзен Фишер своевременно избавилась от значительной части документации, — объяснил Кэмпбелл. — Она утверждает, что вручила их женщине, приехавшей вчера и назвавшейся вашим именем. Если бы мисс Фишер не действовала так энергично, прежде чем получить от меня соответствующие указания, то думаю…

— Я все время старалась разыскать вас, — вмешалась Сью.

— Значит, недостаточно упорно старались или искали не там, где, нужно, — возразил Кэмпбелл. — К вашему сведению, я отменил игру в гольф, чтобы срочно отправиться в Мохав и с определенностью установить, что происходит на шахте. Между тем вы на собственный риск решились отдать служебные документы компании совершенно незнакомому человеку. Это великолепно вписывалось в ваши планы, мисс Фишер. По моему мнению, вы специально откопали эту аферистку в самую последнюю минуту, чтобы окончательно все запутать и избежать ответственности за хищения.