Дело «Тенкилл»

— Ни то, ни другое. Поскольку из банковских выписок Самеры и электронного письма Лены мы только что узнали, что Ханиуэлл направляет свои выплаты через Зета, используя «Грей Индастриз», я ввёл поисковый запрос «Грей» и стал читать все совпадения. Очевидно, немало и ложных срабатываний. В конце концов, Грей — довольно распространённая фамилия. Но как бы то ни было, вот письмо Котона, и я думаю, это и есть недостающее звено.

— Хм … а на какое письмо он отвечает? — спрашиваю я. — И отвечает ли кто-нибудь ему?

— Ни предшествующих, ни последующих писем к этому сообщению нет, оно оторвано от оригинальной темы. Имя адресата зашифровано последовательностью цифр, а домен отправителя — другой последовательностью цифр.

— Ви, как такое может быть?

— Как угодно, если Тим — идиот, который думал, что удалил всю компрометирующую переписку, но про это письмо забыл.

— Что ж, добавь это на временную шкалу. Вот вам прекрасный пример того, почему нам нужен доступ к почтовому серверу «КоКо»: потому что у нас есть только те электронные письма, которые сохранили Тим и Ханиуэлл. Может быть, на сервере есть электронные письма, которые шли до и после этого и из которых можно понять, что в «Грей» нужно переслать прибыль от инсайдерской торговли.

— Нам нужно больше людей и больше времени, — вновь бурчит Виктория себе под нос.

— А мне нужно попить, — говорю я, встаю и иду на кухню. Тошнота нарастает. Пить мне совсем не хочется.

Что-то тянет меня на кухню. Что-то требует подтверждения, что охранники на месте и всё в порядке.

Глава двадцать восьмая

В конце августа небо Новой Англии сильно меняется около шести часов. Это легко заметить не только потому, что цвета на сине-фиолетово-оранжевом горизонте становятся глубже, но и потому что это ощущается кожей. Окутывает ощущение покоя, и здесь, рядом с морем, под постоянный саундтрек набегающих волн, в запахе аэрозольной соли, замедляется дыхание, и нестерпимо хочется закончить на сегодня работу или на худой конец сделать перерыв. Но, конечно, если сердце не бьётся как бешеное от беспокойства о какой-то невидимой угрозе.

Я смотрю, как лодки швартуются на ночь. Слышу крики рыбаков в гавани о том, какой за сегодня улов, и о том, что пора проверять ловушки для омаров. Слышу шум моторов на улице с другой стороны дома. Даже чайки перестали пикировать мусорные баки и туристов и сгрудились на насестах на вершинах крыш вдоль воды.

Охранник на посту у яхты по-прежнему у яхты. Охранник на посту у дома по-прежнему у дома.

Они не выглядят обеспокоенными. Но всё же. Всё же. Что-то ощущается по-другому.

Я обвожу взглядом воду и безумную яхту, которую мы взяли напрокат — двадцатишестифутовое рыболовное судно с двадцатью держателями для удочек на крыше центральной консоли, столом на шесть человек в носовой части и бортами, расписанными очень подробными изображениями широко раскрытой пасти зелёного аллигатора — собственно, называется эта яхта «Гатор». Я пью воду — причина, по которой я покинула штаб, хотя пить мне не требовалось. Я не хотела, чтобы команда прекращала работу, но, кажется, подала плохой пример, потому что слышу шаги, шум голосов, смех на кухне. Беззаботность всего этого противоречит моему растущему беспокойству.

— Пора готовить ужин и отдыхать, — говорит Самера. — Мы с Викторией сделаем жаркое, а вы все помогайте.

Повернувшись, я смотрю, как входит Лена, здоровой рукой обхватив сломанную. За ней ковыляет Брэд, и Тоби помогает ему устроиться на диване. Самера бросает пустой бумажный пакет на пол рядом с Брэдом, пластиковый пакет, полный кукурузы, на подушку справа от него, а самый большой дуршлаг, который я видела в своей жизни — на подушку слева.

— Можешь почистить кукурузу? Початки складывай в дуршлаг, а шелуху в пакет.

— Без проблем. — Брэд и теперь доволен, что получил чёткое задание.

Лена достаёт из кухонного шкафа блютус-колонку, оставленную домовладельцем в кухонном шкафу, и подключает к недавно купленной подделке под айфон. Меня охватывает внезапное желание вырвать телефон из её рук и быстро закинуть его в лодку, плывущую проверять ловушки для омаров. Это, конечно, паранойя. Никто не может взломать и отследить ее телефон. Никто даже не знает, что она его купила. Мы не в шпионском романе Ладлэма[14]. Хотя Ханиуэлл когда-то был начальником Министерства юстиции, я не думаю, что дело, которое мы пытаемся раскрыть, настолько глубокое, коварное и изощрённое.

Ведь так?

Я понимаю: многое из того, с чем мы имеем дело, прячется за кадром, но всё-таки я не верю, что его цепочки полностью связаны и переплетены по всей шпионской сети США. Что-то в этой истории вообще чудовищно глупо: например, что Ханиуэлл и Тим сохранили вопиющие электронные письма и банковские выписки, а фонд Зета — исходный материал в подвале больницы.