Дело «Трудовой Крестьянской партии»

Чекунов Николай Васильевич, занимавший должность заведующего опытными учреждениями и специалиста по химизации сельского хозяйства. Рыков Иван Алексеевич, занимавший должность специалиста МОЗО по сектору кооперации и коллективизации. Рытов Сергей Михайлович, занимавший должность п/отделом садов. и огородничества МОЗО, профессора, заведующего секцией хранения Плодоовощного научно-исследовательского института. Сосновский Николай Иванович, занимавший должность секретаря Научно-агрономического сектора Центрального дома специалистов сельского хозяйства и помощника московского областного агронома. Кудряшев Николай Васильевич, занимавший должность специалиста по кооперированию и агронома-зоотехника Москолхозсоюза. Гуреев Александр Иванович, занимавший должность старшего специалиста отдела ГЗИ МОЗО и агронома-экономиста МОЗО. Рубан Петр Петрович, занимавший должность агронома-экономиста МОЗО и консультанта Московской областной плановой комиссии. Сергеев Алексей Сергеевич, занимавший должность агронома-статистика МОЗО. Тихонов Сергей Сергеевич, занимавший должность инструктора кооперативного п/отдела МОЗО и агронома по сельскохозяйственным выставкам МОЗО. Соколов Иван Пименович, занимавший должность экономиста-финансиста МОЗО. Мунтян Михаил Гаврилович, занимавший должность заведующего землеустройством, он же переплановик МОЗО. Бурсуков Дмитрий Васильевич, занимавший должность заведующего дирекцией Московского Сельтреста, затем специалиста огородной секции семеновод-центра, и Курносов Дмитрий Яковлевич, занимавший должности участкового агронома, аграрного инструктора кооперативного отдела МОЗО, признались в том, что они состояли членами контрреволюционной московской областной организации «ТКП»; вербовали в нее специалистов сельского хозяйства по подведомственным им отраслям сельского хозяйства; проводили вредительские действия, направленные к дезорганизации сельского хозяйства; тенденциозно извращали действительное положение сельского хозяйства в области в целях облегчения проведения вредительских действий; умышленно исключали из сферы планирования и финансирования обобществленный сектор сельского хозяйства; проводили политику выделения хуторов и отрубов, содействуя экономическому укреплению кулацких хозяйств; организовывали постановку агрокультурной помощи исключительно по линии индивидуального кулацкого хозяйства; направляли финансирование и снабжение орудиями семенами и удобрением в товарищества, объединявшие зажиточные слои деревни; тормозили развитие совхозов и колхозов; срывали развитие животноводства области; стимулировали развитие крупного рогатого скота исключительно в кулацких хозяйствах; умышленно игнорировали наиболее важное в условиях области садово-огородное дело[339].

Всего по этому делу было осуждено 68 человек.

Почти все обвиняемые признали себя виновными, за исключением:

Болдина Тимофея Павловича,

Егорова Александра Никитовича,

Башилина Павла Семеновича,

Караваева Николая Степановича,

Обинякова Тихона Агафоновича,

Журавлева Сергея Михайловича,

Николаева Николая Григорьевича,

Мешковского Николая Казимировича,

Юрьева Сергея Михайловича,

Филиппова Бориса Даниловича,

Макаровского Аркадия Михайловича,

Попова Вячеслава Вячеславовича, но тем не менее и они были осуждены, так как изобличались показаниями других лиц, проходящих по этому делу[340].

Западно-Сибирский край. Исследователь дела «Трудовой Крестьянской партии» в Западно-Сибирском крае С.А. Папков пишет, что аресты членов «филиала ТКП» начались в июле – августе 1930 г., после провала первой попытки силой организовать колхозный строй в деревне. 28 февраля 1931 г. полномочный представитель ОГПУ по Западно-Сибирскому краю Л.М. Заковский утвердил обвинительное заключение по делу о контрреволюционной вредительской организации в сельском хозяйстве Сибири, которая являлась краевым филиалом ЦК «Трудовой Крестьянской партии».

«Аресты по делу «ТКП» распространились на крупные сельскохозяйственные и экономические организации края: Сибирское земельное управление, Сибплан, Сибполеводсоюз, Сибмашсоюз, Сибсельсклад, управление сельхозкредита, районное переселенческое управление, сельхозинститут, краевые станции защиты растений, опытные и научно-исследовательские станции. В каждом из них вскрывались «ячейки» заговорщиков либо отдельные «вредители». Как сообщало обвинительное заключение, «имелись к.-р. ячейки и отдельные члены в окрземуправлениях, на опытных станциях и полях в округах – Омском, Славгородском, Каменском, Томском, Красноярском, Минусинском и Иркутском, а также ячейки в деревнях из числа кулаков-культурников, опытников, связанные с окружными к.-р. ячейками»[341].