Деловые люди

Зоя облегчено улыбнулась.

«Но как же она плакала!..» – подумала она.

Потом Зоя вдруг вспомнила, что забыла купить Вовке новые ботинки. Мысль обожгла так, что молодая женщина невольно поежилась. Прежде чем войти в подъезд, Зоечка долго рассматривала окна своей квартиры…

11.

На следующий день Колька выгнал сына Вовку из дома.

На столе лежала любимая Мишкина книга «Автомобиль – своими руками», а рядом с ней громоздилась целая горка самолетиков сделанных из страниц книги. Крылья самолетиков украшали по-детски большие красные звезды.

– Пусть идет куда хочет, хоть к бабушке, хоть к тете Наде! – Колька расхаживал по комнате, заложив руки в карманы брюк. – Подумаешь, испугал, мол, ремнем его бить нельзя. А эту книгу, между прочим, мне еще мой дед подарил. Лучше бы этот маленький негодяй мой гараж сжег.

Вовка укладывал свои вещи в потертый чемоданчик, с которым ездил летом в деревню. Зоя стояла возле окна и безучастно смотрела на улицу.

– Иди-иди, тебя никто не держит, – Колька подошел к Зое и остановился рядом. – И без тебя как-нибудь проживем.

Гнев таял прямо на глазах. Он посмотрел на жену и спросил:

– Я правильно говорю, да?

Зоя ничего не ответила… У нее было напряженное лицо и какие-то странные, тусклые глаза.

Вовочка ушел… На дороге к автобусной остановке он появился через пару минут. Мальчишка шел медленно, опасливо посматривая на большую черную собаку возле киоска. Маленькая фигура Вовки, казалось, стала еще меньше. Собака подошла к мальчику и понюхала чемодан. Вовка затравленно оглянулся на окна дома…

У Зои задрожал подбородок. Она машинально провела рукой по лицу и вдруг поняла что плачет.

Колька все еще стоял рядом. Окурок обжигал пальцы, но он не обращал на боль никакого внимания.

– Он, это самое… – глухо сказал . – Он обязательно вернется.

– Почему ты ничего не боишься?! – громко крикнула Зоя в лицо мужа и бросилась к двери.

12.

– Вовочка, солнышко мое!.. – Зоечка рыдала и смеялась одновременно. – Прости меня, прости, пожалуйста!

Ее губы крепко и торопливо целовали потупленное лицо Вовки. Зоя стояла на коленях на мокром асфальте и на нее оглядывались прохожие.

– Я хотела, но я не могла… Я знала все, но я не знала как… Я же любить не умею! – сбивчиво, глотая слезы, говорила Зоя. – Я просто мачеха, понимаешь меня?.. Это как заколдованный круг, из которого нет выхода. Ты еще маленький, но ты поймешь потом… Ты обязательно поймешь и простишь.

Слезы вдруг хлынули неудержимым потоком, и у Зои задрожало лицо.

– Я любить не умею!.. Я любить не умею! – уже во весь голос со звонким надрывом закричала она. – Я все знаю, но ничего не умею. Я могу научить любого, но я ничего не умею сама. Пороть нужно таких учительниц!.. Пороть их до тех пор, пока они сами хоть чему-нибудь не научатся, – женские ладони, судорожно сжимающие Вовкину куртку, стали трясти мальчишку. – Я любить не умею, понимаешь?!.. Я же даже борщ варить не умею. Вовочка, прости-и-и!

Старушка с двумя авоськой осуждающе покачала головой.

– Довел мамашу, шельмец, – сказала Вовке старушка. – Правильно вас «тинэйджерами» называют. Это же не дети, а крокодилята какие-то.

Вовка наконец решился взглянуть в заплаканное и удивительно счастливое лицо Зои. Он улыбнулся…

Зоя встала и потянула Вовку за собой.

– Идем домой, Вовочка!.. Идем же!

13.

Зоя сидела в Вовкиной комнате и весело рассказывала ему, как в прошлом году она работа воспитательницей в детском летнем лагере. Вовка слушал молча, изредка и смущено улыбаясь в ответ.

– Представляешь, меня тоже ночью измазали пастой, – счастливо смеялась Зоя.

В комнату вошел бледный, как полотно Колька. В одной руке он держал бумажный самолетик с красными звездами, в другой «учительскую» авторучку Зои.

– Это ты, оказывается, сделала? – ошарашено спросил Колька, протягивая жене обе улики. – Зачем, а?!..

Зоя замолчала и покраснела до кончиков волос.

– Бред какой-то, – повысил голос Колька. – Я же сына родного из-за тебя чуть из дома не выгнал.

Вовка вскочил и схватил отца за руку.

– Пап, поговорить нужно, – он потащил за собой отца. – Пошли.

Колька слабо упирался и смотрел на жену остекленевшими от удивления глазами.

– Нет, ну зачем?!..

14.

Прошел еще час… Вовка вернулся на кухню, сел за стол и пододвинул к себе стакан с горячим чаем.

– Ну, что?.. Не плачет больше? – Колька с с надеждой смотрел на Вовку.

– Нет, – Вовка сделал осторожный глоток. – Она уже спит.

Отец облегчено вздохнул.

– Да, сынок, женщина в доме… Это такая штука… Очень сложная, в общем, штука, – Колька виновато улыбнулся. – Зойка мне говорит, мол, я Вовке кто? Только мачеха. А мачехи не плачут, это любой дурак знает. А тогда любить как?.. Вот и думай.

– Да понял я все, пап – перебил отца Вовка. – Еще, когда из дома уходил, все понял.

– Потому и не спешил?

Вовочка кивнул. Николай долго смотрел в темное окно, думал и снова вздохнул.