Демельза

Рядом с ней стоит мельник Сэнсон. В углу Верити с Эндрю Блейми, но они слишком увлечены друг другом и не замечают ничего вокруг. Она рыдает от безысходности и страха. Шахтеры требуют хлеба. Еще минута, и они подожгут дом.

Демельза оборачивается в надежде увидеть рядом Росса, потом снова смотрит в окно, но устремленные к ней лица шахтеров уже заволокло клубами белого дыма.

– Смотрите, – сказала Джейн Гимлетт, – снова снег пошел.

«Снег! Разве ты не видишь, что это не снег, а дым?! – попыталась выкрикнуть Демельза. – Дом подожгли, мы все сгорим заживо!»

Сэнсон упал, и дым начал проникать в ее легкие.

Демельза закашлялась, потянулась к горлу и наткнулась на чью-то руку.

Утром четвертого января ветер стих и повалил снег. К полудню снегопад закончился. Поля стали белыми, ветви деревьев клонились к земле под тяжестью влажного снега, вниз по ручью дрейфовали льдины. Джон Гимлетт рубил дрова во дворе, но для этого ему сначала приходилось растаскивать скованные льдом поленья. Девять уток Гимлеттов направились к воде, на фоне белого снега они казались грязно-желтыми. На Хэндрона-Бич начался отлив, огромные волны бушевали вдалеке от берега. Целую неделю пляж был под слоем изо льда и желтых водорослей, а теперь его накрыло белым снежным покрывалом. Дюны стали похожи на горные хребты, а темные скалы взирали на все свысока, укутавшись в белые саваны.

Наступила мертвая тишина. Как будто после неистовой бури на землю набросили пуховое одеяло. Мир замер, только собачий лай эхом гулял по долине. Море шумело, но его рев растворялся в тишине.

А потом в тучах образовалась брешь, и выглянуло ослепительно-яркое солнце. Ветки деревьев и кусты начали оттаивать, а вниз по крыше заскользили небольшие снежные лавины. В поле появились черные прогалины; малиновка, пристроившись на пушистой от снега ветке яблони, запела гимн солнцу.

Но тучи разошлись в конце дня, так что оттепель длилась недолго; вскоре в долину заползли тени, и снова ударил мороз.

С наступлением сумерек, около четырех часов, Демельза открыла глаза и посмотрела на деревянный потолок кровати. Теперь она почувствовала себя не так, как прежде, – более спокойно и несколько отстраненно. Кошмары отступили. Она очнулась в реальном мире: длинные тени тянулись через комнату, от потолка исходило бледное сияние, шторы на окнах раздвинуты, Джейн Гимлетт клевала носом, сидя у камина.

Демельза попыталась сообразить, какой сегодня день, какое время суток и какая погода за окном. Страшный шум прекратился, но где – в ее голове или снаружи? Вокруг царили мир и покой, но Демельза смотрела на все как будто издалека. У нее больше не осталось жизненных сил. А она сама? Она еще по-прежнему в этом мире? Где Росс? А Джулия? Все больны? Надо было найти ответы на эти вопросы. Демельза хотела подать голос, но ей почему-то стало страшно. Ей показалось, что если она заговорит, то либо разобьет раковину тишины, либо останется в ней навсегда. Ей словно бы предстояло сделать выбор между жизнью и смертью. Она не знала и боялась узнать.

Джуд и Пруди, отец, Верити и Фрэнсис… Нет, стоп, там, дальше, ее снова ждет кошмар.

Торфяные брикеты в камине развалились, огонь вспыхнул ярче, и лицо Джейн Гимлетт обдало жаром. Служанка проснулась, зевнула и подложила в камин еще несколько брикетов. Потом она встала и направилась к кровати, проверить, как там больная… И тут же поспешила из комнаты на поиски Росса.

Она нашла хозяина в гостиной. Росс сидел в своем любимом кресле у камина и смотрел на огонь. Потом они вместе вернулись в спальню Джошуа, и Росс приблизился к кровати. Демельза лежала с закрытыми глазами, но, видимо, она почувствовала, как тень упала ей на лицо. Демельза открыла глаза и увидела мужа. Джейн Гимлетт подошла ближе и поставила свечу на прикроватный столик.

– Ну, здравствуй, любовь моя, – сказал Росс.

Демельза попыталась улыбнуться и, поборов страх, решилась подать голос:

– Здравствуй, Росс…

Раковина разбилась. Он ее услышал, и в этот момент она поняла, что обязательно выздоровеет.

Демельза сказала еще пару слов, но муж ее не расслышал, он наклонился ближе, но все равно не разобрал.

А потом она очень отчетливо произнесла:

– Джулия…

– Все хорошо, дорогая. Но только не сейчас. Завтра. Сначала окрепни немного, а потом ты ее непременно увидишь. – Росс наклонился и поцеловал жену в лоб.

– День? – спросила Демельза.

– Ты болела несколько дней, – сказал Росс. – Шел снег. Было холодно. А сейчас постарайся уснуть. Вечером придет Дуайт, пусть увидит, что ты выздоравливаешь. Спи, Демельза.

– Джулия, – повторила она.

– Завтра, любовь моя. Завтра ты ее увидишь. Спи.

Демельза послушно закрыла глаза и впервые за последние пять дней задышала ровно и глубоко.

Росс отошел к окну. Он не был уверен в том, что поступил правильно, скрыв от жены правду.

Джулия умерла накануне ночью.

Глава восьмая