Демон на миллион

— Так далеко? Наблюдают за ними. Это странно. Я думала, фейри и пикси ненавидят друг друга.

— Так и есть, — сказала я. — Но это не их сад нужно защищать. Он принадлежит Дженксу. — Я колебалась, не желая, чтобы Дженкс возвращался домой на поле боя. — Скажи фейри, что они могут подождать в моей комнате.

— Ладненько. — Широко улыбаясь, Стеф направилась к импровизированной задней двери, явно пораженная, когда к ней спустилась женщина-пикси. В ее руке был деревянный меч, и я вздрогнула, надеясь, что не опоздала.

— Хорошо решено, — сказал Дэвид, и я бросила на него кислый, косой взгляд.

— И скажи им, чтобы держались подальше от моих вещей! — крикнула я вслед Стеф, получив поднятую руку в знак приветствия.

— Голодна? — Дэвид положил тяжелую руку мне на плечи и подтолкнул к задней двери. — Я дам тебе несколько советов по разрешению споров между представителями разных видов за ужином.

— Я бы предпочла поговорить о том, как мы собираемся освободить Зака и Нэша, — сказала я, мои шаги замедлились, когда я поняла, что звонит телефон. Я вытащила его из кармана и остановилась, увидев, что это Трент. — Э, не возражаешь? — спросила я, и Дэвид понимающе улыбнулся.

— Не торопись. Я оставлю тебе половину своей картошки.

Я кивнула, телефон все еще звонил, когда я огляделась. Моя комната должна была быть полна фейри. На заднем дворе было шумно от вампиров и музыки. Убежище превращалось в убежище для оборотней, и я не хотела сидеть в своей машине. Оставалась колокольня, и я поспешила в фойе, жонглируя напитком, нажимая клавишу «ответить».

— Трент, — сказала я, пытаясь прикрыть телефон, чтобы он не слышал шума. — Как дела?

— Устал. — Его тоненький голос донесся из динамика, и я проскользнула в еще более темный, тесный коридор и направилась наверх. — Думаешь, что смена часовых поясов — это тяжело, когда ты спишь каждые шестнадцать часов, но это убийство, когда ты спишь каждые двенадцать. Где ты? Похоже на вечеринку.

— В церкви, — коротко сказала я, войдя в колокольню и прикрыв дверь, но только оставив щелочку. На колокольне было светлее, но ненамного. Солнце село, и я не стала включать свет, не желая афишировать, где нахожусь. Музыка с заднего двора эхом отдавалась в маленькой комнате, и я быстро закрыла три окна, выходящих на улицу.

— И ты устраиваешь вечеринку? — насмешливо спросил он.

— Не-е-ет. — Я заколебалась, чувствуя острую боль. Я также не хотела рассказывать ему о Гаррете. Мне стало не по себе от того, как он пожертвовал собой ради меня, даже не зная почему. — Констанс выселяет людей, и у меня, э-э, пара беженцев. Я бы нашла для них другое место, но они готовят мне ужин, так что…

Он усмехнулся, и я села на ящик, благодарная ему за то, что он был тем, кем был, и за то, что он знал, кто я.

— Эй, рада, что ты позвонил, — сказала я, ставя напиток и отряхивая носок ботинка. — Я встретилась с Констанс. В ОВ, — я колебалась, пытаясь выразить словами те ужасы, за которые она была ответственна. И они думали, что любят ее.

— И? — подсказал он.

Я встала, собираясь выглянуть в окно, смотрящее на улицу, чтобы убедиться, что Вольво вампиров там нет.

— С ней будет нелегко жить. Она не только сертифицирована, но и управляет ими с помощью страха. — Всплыл образ Джони, красная помада размазалась в уродливой клоунской улыбке, и я подавила дрожь. Старая нежить видела в людях только способ удовлетворения своих потребностей, но обычно им лучше удавалось скрывать это, чтобы убедить своих последователей в том, что они любят их и поддерживают постоянный источник крови. Констанс, однако, казалось, совершила странный, нездоровый скачок мысли, ее нарциссизм переплетался с потребностью питаться кем-то, чья личность была лишена и заменена ее собственной.

— Вампиры контролируют свою камарилью страхом? В этом нет ничего нового, — сказал он, зевая.

— Верно. — Я снова села, наслаждаясь тусклой прохладой маленькой комнаты. — Но они боятся, потому что она использует их инстинкты против них самих, — сказала я, не желая поднимать тему Джони. — Она намеренно толкает их за пределы их возможностей. Они ее боятся. — «Кроме Пайка», подумала я, удивляясь почему.

— А ты нет, — сказал Трент с тяжелой ноткой беспокойства в голосе.

Я выдохнула, когда из сада донеслись довольные звуки и запахи. Это был дом, и я впитала запах в себя.

— Нет, — наконец сказала я, не уверенная, сделало ли это меня храброй или глупой. — Я полностью уважаю ее способности и то, что она может сделать, но я ее не боюсь. Какой в этом смысл? — Я поколебалась, затем тихо добавила: — Она похитила Зака этим утром.

— Что? — воскликнул он. — Почему ты мне не сказала? Этого нет в новостях!

Я поморщилась и потерла лоб.

— За что я чрезвычайно благодарна, — сказала я. — Я не сказала тебе, потому что не хочу, чтобы ты возвращался, — добавила я, чувствуя, что он в двух тысячах миль отсюда и вроде как в безопасности. — Лэндон впустил их. — Ублюдок.

— Квен? — Я слабо услышала, как Трент щелкнул пальцами. — Мне нужно вылетать. Сейчас же.