Демон ревности

— Абсолютно, — фыркнула Ирина, снова роняя руки на колени. — Я вела его от самого дома. Я следила за ним, вы это уже поняли, да? Я почему-то была уверена, что он не станет откладывать дела в долгий ящик и сразу, как Кира улетит, ринется шмонать квартиру.

— И он?

— А он неожиданно поехал на другой адрес. Я удивилась, знаете. Я за ним. Припарковался в тенечке, я тоже неподалеку. Замерли. Потом понаехала полиция. И вывели Киру. И этот мерзавец, вместо того чтобы бежать к своей невесте, все выяснить, он… он поехал обворовывать свою бывшую жену! У меня это просто в голове не укладывается, понимаете?

— Получается, Степанов знал об их встрече?

— Знал. Был против, говорит. Уговаривал Катерину не предпринимать никаких шагов. Она осталась непреклонна. И он, вместо того чтобы вмешаться, чтобы развести воинственно настроенных женщин, удрал! И кинулся обворовывать…

— Я понял. — Макаров допечатал до точки, глянул на Ирину. — А почему Степанов не воспользовался возможностью обелить себя? Почему не заявил, где он был в момент убийства своей невесты? Вы же могли подтвердить его алиби.

— Нет, не могла, — выпалила она с чувством.

— В смысле?

— Я ему в этом отказала. Его адвокат звонил мне, задавал вопросы. Я ответила, что его подзащитный врет. Я его не видела и ничего не знаю. Вот так!

— И последний вопрос. — У Макарова сжалось все внутри, как перед прыжком с большой высоты в ледяную воду. — Это не вы подбросили Степанову окровавленные вещи в номер отеля?

— С ума сошли? — возмутилась Ирина именно так, как он и ждал. — Где бы, по-вашему, я их взяла?

— И еще один самый последний вопрос. — Не хотелось, но он должен был его задать прежде, чем идти к Смотрову. — Ваши слова кто-то может подтвердить?

— В каком смысле?

— То, что вы катались друг за другом, мы видим. — Он постучал кончиком указательного пальца по монитору. — А до этого где вы были? А потом? Ваши дальнейшие передвижения по городу нам неизвестны. Куда вы поехали следом за Степановым? Кто это может подтвердить? Понимаю ваше недоумение, понимаю. Но сложилось так, что очень много людей врет. Врет осознанно, виртуозно. А мотив непонятен. Погибло уже три человека. Три, Ирина Ивановна!

— Вы имеете в виду Грибову, ее домработницу и Егорову? — Она недоверчиво дернула губами. — Эти убийства никак не связаны между собой. Первые два — возможно. Но Егорова, она-то при чем? Она была порядочной дрянью, уж простите. За что и поплатилась. Влезла куда-то не туда. Она же пыталась заработать любым способом, шантажировала всех подряд, подставляла, лишь бы денег сорвать! Дура… А что касается моих слов, то у меня есть свидетель.

— Да ну! И кто же?

— Даже два свидетеля. — Она тяжело вздохнула, отводя взгляд. — Сначала я была с Лосевым. Это когда возле дома Грибовой сидели в машине и ждали Илью. Потом он принялся ныть, и я его высадила по дороге.

— Лосев это подтвердит?

— Конечно!

— А возле дома Киры нас видела девчонка-подросток из соседнего подъезда. Противная такая. Ее собака вечно гадила возле Кириной машины. Когда я подъехала, она как раз выгуливала собаку.

— Илья?

— Он не видел девчонки, иначе непременно воспользовался бы, уж поверьте.

Макаров допечатал протокол, вытащил из принтера листки, подсунул Ирине, заставив подписать, что с ее слов записано верно.

— Ни за что не стала бы помогать этому уроду, — взяла она авторучку со вздохом. — Но вы меня так прижали. Спасайся как можешь, получается.

Макаров подколол протокол допроса, захлопнул папку, глянул на Ирину. Она уже встала со стула, потянулась к вешалке за пальто. Высокая, грациозная, красивая.

— И не мечтай, Макаров, — вдруг с веселым фырканьем обернулась она к нему. И помотала пальчиком. — Не видать тебе меня как своих ушей!

— Понял. — Он кисло улыбнулся. Постучал пальцем по папке с делом. — Как думаете, что делал Илов возле дома, где убили Грибову?

Она на минуту замерла с поясом от пальто в руках.

— Первым проехал он, — принялась вспоминать она. — За ним Егорова. Потом Илья, потом я. Все ясно! Этот карьерист следил за Кирой, возможно. Хотел убедиться, что она улетела и что он наутро сможет смело пристроить свою задницу в ее кресле. Далеко пойдет мальчик! Егорова следила за ним, сто процентов. Она была влюблена в него давно как кошка. Илья сам по себе, я за ним ехала. Все ясно!..

— А мне вот ни черта не ясно! — горячился часом позже Гена Смотров, когда Макаров посвятил его в детали. — Просто сказка про репку какая-то. Илов за Степановой, Егорова за Иловым, Илья Степанов вообще не понятно за кем, а за ним прицепом Глазунова. Чертовщина! Она тебя не послала с претензиями, а?

— Кто?

Макаров поигрывал точилкой для карандашей — старой, примитивной, но, собака, такой надежной. Он ее нечаянно в собственной канцелярии стащил, машинально сунул в карман. И теперь возвращать не хотелось.

— Глазунова тебя не послала? Мало ли куда и зачем она ехала. Просто каталась по проспекту туда-сюда! Странно, что ты ее на этом поймал.