Демон ревности

— Нет, конечно, — злобно фыркнула Виктория и сощурилась, сделавшись такой неприятной, что Макаров тут же пожалел детей, которых она учит. — Мне наследовать нечего! И оставлять нечего! Это вон Танька с ним о чем-то шушукалась, ее и спрашивайте. Хотя вообще не понимаю, при чем тут нотариус? Что за вопросы? Он был с Катиным отцом в нашей школе задолго до его кончины и очень задолго до ее гибели. При чем тут нотариус?

— Да, — звонко поддакнула Татьяна, сидевшая с красным лицом после заявления коллеги, что она о чем-то там шушукалась с нотариусом, — при чем тут нотариус?

Макаров загадочно померцал глазами, подвигал предметы на своем столе, сотню раз возблагодарил бога, что давно окончил школу, и неожиданно спросил:

— Как вы думаете, девушки, за что убили Катерину Грибову?

Его подхалимаж на этот раз не сработал. Училки затихли, насупились, переглянулись друг с другом пару раз. Потом Виктория с тяжелым вздохом произнесла:

— Как мы уже говорили вашему коллеге Смотрову и вам, мы не очень тесно общались с Катей. И не можем знать мотивы. Но насколько нам известно, убийца пойман. Это жена того мужчины, которого Катя у нее отбила. Ее застали на месте преступления. Следы, улики, мотив — все там в совокупности было. Не понимаю ваши вопросы, Дмитрий Викторович.

— Я тоже, — поддакнула Татьяна.

— Другими словами, вы считаете, что мотив убийства Катерины Грибовой — ревность?

— Да, — осторожно кивнула Виктория.

— Да, — повторила в точности ее кивок Татьяна.

— Хм-мм, — прокашлялся Макаров, будто собирался сейчас ответить урок, который не учил. — А как вы тогда объясните убийство домработницы Катерины Грибовой? Оно случилось уже после того, как ее соперница была заключена под стражу.

— Не знаю и не желаю знать! — продекламировала Виктория, будто стихи Маяковского читала.

— Няню Кати убили?

Татьяна Шмырина съежилась на стуле, сделалась маленькой и жалкой, как крохотная мышка на ледяном ветру. Ее взгляд застыл на краешке макаровского стола. Она о чем-то напряженно размышляла. А Виктория тем временем засобиралась. Принялась доставать из учительской сумки, напомнившей хозяйственную, перчатки, шарф, кошелек. Зачем-то заглянула в него, проверила наличность. Властно, как на двоечника, глянула на Макарова и спросила:

— У вас, я думаю, все?

Он промолчал, рассматривая Татьяну.

— Татьяна, все в порядке? — не выдержав, спросил он, когда ее коллега уже натянула дубленку.

— Знаете, думаю, вам все же нужно поговорить с их семейным нотариусом, — произнесла она неуверенно и послушно взяла из рук подруги свое пальто. — Все зло из-за денег! Я всегда это говорила и говорю детям…

Она встала, надела пальто, замотала шею шарфом, неровно нахлобучила шапку, посмотрела за окно и поежилась.

— Считаете все же, что Катю убили из-за денег?

— Ничего она не считает, — сердито перебила Виктория и ткнула подругу в бок кулаком. — Она просто предполагает. У Катерины было столько денег, что она даже толком и сама не знала сколько.

— О как, — изумился Макаров. — Не знала о счетах отца?

— Мы же вам уже сказали, что он там что-то намудрил с наследством, чтобы она не профукала за год состояние, которое он наживал десятилетия. И она однажды на корпоративе об этом нам рассказала. Все, больше мы к этому разговору не возвращались. А когда она стала встречаться с женатым мужчиной, — Виктория осуждающе поджала губы, давая понять, что не одобряла этого романа, — мы и вовсе перестали общаться. Так мы пойдем?

Он пожал плечами. Встал, намереваясь их проводить до дверей. Но Виктория с таким видом оглянулась на него, что у Макарова колени подогнулись.

— Всего вам доброго, девушки, — крикнул он им в спины.

Дверь кабинета закрылась. Он тут же позвонил своим помощникам, чтобы узнать, есть ли что-то новое по машине, которую они который день разыскивают.

Нового ничего не было. Проверили всех владельцев автомобилей «Ниссан Альмера» выпуска 2008 года, с серебристых уже перекинулись на золотистые оттенки. Мало ли, может, пожилая женщина в темноте двора не рассмотрела точно. Может, камера видеонаблюдения на проспекте что-то исказила. Почти четыре десятка машин проверили. Переговорили со всеми автовладельцами. Аккуратно проверили их алиби. Пустышка!

— Такие вот дела, Дмитрий Викторович, — уныло закончил помощник.

— Плохо, — прорычал Макаров, — никуда не годится! Это наша единственная зацепка, понимаешь?

— Понимаю, — не обиделся помощник. — Но и вы поймите, Дмитрий Викторович: эта машина могла быть приобретена в другом регионе. О номерах вы все знаете, этот засранец их меняет как перчатки. Нам ее, похоже, никогда не найти. Тачка, может, уже давно в каком-нибудь отстойнике или на дне водоема.

Может быть. Все может быть. Макаров свирепо швырнул трубку на аппарат. Если машина куплена не в их городе или зарегистрирована на человека из другого региона, то все, конец истории. Всю страну не проверишь.

Что? Что еще он упустил?

— Разрешите?

Макаров резко обернулся. На пороге топталась Татьяна Шмырина, которая несколько минут назад покинула его кабинет в весьма подавленном состоянии.