Демон (СИ)

Детвора тут же смекнула, что порцию мою можно будет поделить, и челюсти заработали быстрее, чтобы своё скорее закончилось и можно было бы претендовать на чужое.

На какое-то время за столом воцарилось молчание, все были заняты едой. Но вот, очень скоро жалкое угощение было подъедено, крошки аккуратно собрали дети, и каждый, наслаждаясь теплом желудка, потягивал чуть подслащенную водичку.

— Простите, что так мало, — проронил я, решив, что время продолжить разговор подходящее.

Мать Гошера фыркнула на мои слова:

— Спасибо, что добро не забыл. Меня Долья зовут.

— Очень приятно. Гошер мне говорил, но мы с ним долго не виделись, не было меня, значит, в городе, и я подзабыл. Когда приехал и узнал про Гошера, так и обалдел. До сих пор понять не могу, кому это он мог помешать? Хороший же парень был. Честный.

Дети опустили глаза, а Долья не спешила ничего говорить, если вообще собиралась. Может, я сказал что не то? Но вроде же и ничего особенного.

— Ох, милок, сама до сих пор понять не могу и вряд ли уж пойму когда, кому это мой золотой мальчик глаз мозолил, — запричитала Долья, и морщины на её лице провалились глубже. — Да разве ж он когда помочь отказывался? Он с отцом своим всех нас кормил, никогда от работы не отлынивал. И даже учился в школе! — с особой гордостью произнесла женщина и тяжело выдохнула: — И вот тебе на…

Она затихла, словно слова отняли у неё последние силы. Взгляд упёрся в угол, да там и остался.

— Да, — кивнул я понимающе. — После того, как Ода мне рассказала, я поспрашивал вокруг заодно. Ну, пока работу искал. Так мне сорока на хвосте принесла, что ограбили его.

— Да что ж это у него грабить-то? — рассердилась мать. — Нашли кого грабить! У него в карманах было пусто, а если тока что появлялось, так он мне нёс. Правда иногда просил оставить немного совсем… Думала, не доедает мой мальчик, и не перечила. Хотела чтоб больше себе оставлял, так он только чуток брал. На хлебушек, наверное.

«Или на цветы», — ни мгновенья не сомневался я в Гошере.

— Говорят, он ещё намедни и работу новую нашёл… — добавил я, а сам напряжённо замер, надеясь, что мать об этом что-нибудь знает.

— Да, милок, — кивнула она. — Вроде как и нашёл. Явился, значит, он, весь дёрганый, но довольный. Яблочком наливным сиял. Я ж спрашиваю, чего это с тобой, а он говорит, место нашёл новое. Да хорошое. В банке, говорит, буду работать. В банке! — повторила Долья, и важно вытаращила глаза.

— И это было как раз на следующий день. В тот день, когда его… не стало?

— Ага. Как раз же. Эх, чувствовала я сердцем неладное, да только поздно уж об этом, — рука женщины, лежавшая на столе, сжалась в кулак на долгие мгновенья. — Ладно, хватит болтать. Прошедшего не воротишь. На работу мне пора, — она поднялась. — Спасибо, что добра не забыл. Заглядывай ещё. В кладовке у нас пусто, но что-нибудь для гостя найдём.

— Спасибо, матушка, — поклонился я, тоже поднявшись. — А ты не знаешь случаем, в каком банке была эта работа. Любопытно, — смущённо пожал я плечами.

— Да, наверное, в том же, что и Базил. Друг его лучший. Жил рядом с нами, вон в том доме. — Долья указала мне на едва видную сквозь метель лачугу, когда оба мы уже стояли на крыльце. — Да съехал, месяца три погодя, как Гошера не стало. Я тогда и узнала, что он в банке помогает. Поди, они с Гошером вместе работу нашли. Я ж даже грешным делом думала, что насочинял мой Гошенька чего, или обманул его может кто. Шутки у людей злые бывают. Но сейчас-то верю, как же не верить, раз друг его там? А так они оба в типографии по ночам трудились. Если бы не эта напасть, и у сыночка моего всё было бы хорошо. В люди бы наконец выбился, — посетовала женщина, когда мы вышли из-под арки.

Мы распрощались. Перед этим Долья припомнила в каком заведении служит Базил. Адреса она не знала, но как дойти объяснила…

* * *

Закутавшись поглубже в полы накидки, я торопился по улице, стараясь сохранить тепло очага на коже, как можно дольше, а заодно размышлял о новой работе и друге Гошера.

Что ж, понятия не имею, каким чудом Гошеру удалось зацепиться за банк, но во всём этом имелся смысл. У меня, пожалуй, не осталось сомнений в том, что у парня действительно была светлая голова. Из раздатчиков на улице его приняли в типографию, он учился и получил отличные баллы по окончанию школы, и документы имелись, которые наверняка требовались бы, реши он работать в банке. И считал он в уме шустро, если верить учительнице.

К тому же желания работать у него должно было быть с головой. Об этом говорили все, с кем мне удалось повидаться. Не знаю, что для Гошера было важнее — помощь семье, свадьба с любимой девушкой или собственное благополучие, но любая из этих причин в отдельности, и уж тем более все вместе, могли, судя по всему, заставить Гошера работать до кровавых мозолей.

Возможно, если мне удастся поговорить с его другом, я узнаю, как они получили работу и, может быть, пойму, почему в то утро Гошера нашли бездыханным в переулке, и чего же ему надобно от Эйрига.