Демоница и Девственник

Елисей молча кивнул, и спрятал листок в карман джинсов. Он гладил её волосы, руки, а потом поднял девушку с пола, усадил к себе на колени, прижал её к своей груди и замер, греясь и улыбаясь, у него слегка кружилась голова — видимо, последствие падения. Но отчего-то ему было так хорошо именно сейчас, именно с ней… С демоницей… Казалось, она понимала его так, как не понимал ни единый человек на всей земле. А ещё, парню отчего-то было её жаль.

Мари как-то порывисто обняла парня за шею, словно боялась сама своих действий. Она не понимала, не осознавал своих странных порывов, и вся пустота, беспроглядная тьма и бездна внутри неё заполнялась какой-то странной нежностью и запахом белокурых волос, в которые она зарывалась носом, прячась, будто, от всего на свете. Почему он так добр к ней? Почему не ненавидит?.. Нет, к чёрту все вопросы, если и умирать — то пусть хотя бы от его руки…

Елисей обнял девушку в ответ, мягко, нежно и тепло, погладил пальцами по щеке.

— А знаешь, знаешь, мне такие мысли сейчас в голову лезут! Эх, Мэри, да может ну его, мир, сбежим от всех, построим домик у моря… — И он вдруг рассмеялся, так легко, так задорно и по-детски.

— Я бы сбежала, правда, забыла бы обо всём. Но знаешь, мне не скрыться от Люциуса, и от Умберту тоже, они достанут и из-под земли, и… Нет, у меня нет будущего, Елисей, нет выбора, я проклята и не смей никогда любить меня… Слышишь? Никогда! — Она смотрела в его растерянные глаза, и готова была плакать.

Мария соскочила с рук парня, отходя к окну, закуривая сигарету, забыв про привычный мундштук. Она повернулась спиной, не давая видеть Елисей всю боль, что отразилась на её лице, а сердце рвалось на части… Сердце. Казалось, она только что поняла, что в ней оно бьётся… Оно обливается кровью…

Глава 34

"Не смей меня любить" — И это говорит демоница, посланная чтобы… "Не смей меня любить…" А не поздно ли? Не слишком ли поздно… Не слишком ли поздно? И ему вдруг тоже захотелось затянуться крепким дымом, хотя, в жизни он никогда не курил, а ещё ему хотелось…

Елисей резко встал с кресла, не обращая внимания на слабость и боль, подошёл к Марии, резко развернул её за плечи к себе, и, не давая ей опомниться, вдруг впился в её губы поцелуем…

…

"Нет, ну вы только гляньте! Только гляньте на неё!" — Умберту в очередной раз вышел из себя.

Кровь кипела, и всё его нутро переполняла ярость. Эта дрянная девчонка так мило и искренне жалась к святоше!.. Никогда в жизни Мэри не смотрела так на демона, Умберту не видел подобного.

Нет. Это явно не просто в рамках задания. Что ж. Он покажет ей, как смотреть на других! Она ещё пожалеет!

…

Его губы… Вновь… У Мэри перехватило дыхание. Как дышать? Что это? Сердце заколотилось словно сумасшедшее. Нет, не она соблазняет, теперь соблазняли её…

Затушив сигарету прямо о прикроватный столик, Мария, руками, словно по наитию, обвила шею Елисея. Дрожь, мурашки по коже… У неё, прожжённой демоницы, которая соблазнила множество мужчин… Да, Мэри дрожала в руках этого странного парня.

Она мягко, нежно ответила на его поцелуй, словно во сне прикасаясь к белоснежным жёстким волосам. Что они делали, ведь он губил себя… Нет! Ни за что! Она резко оттолкнула парня.

— Опомнись, глупый мальчишка! — В её глазах застыли слёзы, но ни единая капля не пролилась. — Уходи! Или ты погубишь себя! — Голос сорвался на крик, и девушка до крови проткнула ногтями мягкие ткани ладоней, так, что с них закапала кровь. — Уходи! Не смей любить меня…

Елисей вздрогнул, и словно бы очнулся. Боже! Что он творит?!

— Прости! — Выкрикнул он и выбежал из замка. На губах горел поцелуй. Как же это было… Прекрасно!.. И в голове вновь и вновь звучала фраза: "Не смей любить меня".

Мэри вновь закурила, не обращая внимания на кровь, не чувствуя боли. Неужели она сама увлеклась… Только ведь он такой мальчишка, чистый и наивный. Будущего нет и быть не может, даже если она полюбит тоже. Она смерть для него.

Девушка рухнула на кровать, бесцельно глядя в белый потолок, потом ей вдруг пришла мысль. Она щелкнула пальчиками и на потолке появились звезды, точная копия звездного неба. Мария улыбнулась, словно девочка, а на губах до сих пор горел поцелуй.

Мэри как-то случайно коснулась их пальчиками, точно пытаясь задержать то тепло, что наполнило её изнутри.

…

— Как мило, как мило! Матёрая демоница играется как ребёнок! И как кошка жмётся к рукам врага! — Замок, казалось, покачнулся от этого рёва. Полыхнул ярко и мощно огонь в камине, и из огня вышел демон. Он весь сам был пламя — ярость кипела в крови и полыхала в глазах.

Всё настроение и улыбка вмиг слетели с лица девушки. Такой ярости Умберту она, кажется, не видела… С того самого случая десять лет назад. Мэри испугалась, но не за себя, за мальчишку. Ей давно было не страшно, кажется, она даже не вздрогнула, просто посмотрела в сторону демона, села на кровати.

— Ну я же неплохо справляюсь. Что же ты злишься? Сам этого хотел. Наслаждайся. — Мэри докрывала свою сигарету не спеша. Потом, щелкнув пальцами, убрала всё, будто и не замечала ярости мужчины.