Демонология Сангомара. Хозяева Севера

Продолжая улыбаться, Пацель спросил:

– Ну и какой твой ответ, человек?

– Ямес, защити нас! – воскликнул жрец в испуге.

– Ну что же, – пожал как-то разочарованно плечами маг, – тогда молись своему Ямесу!

Ноги жреца с хрустом подогнулись, и сам он неожиданно оказался на коленях. От него отпрыгнули, как от прокаженного, купец Осгод вместе с вождем Эхором. Воздев руки к небу, он согнулся пополам в поклоне.

– О, спаси нас, Ямес, молю! – снова воскликнул жрец. – Прошу!

В исступленной молитве он склонился к земле… и вдруг силой ударился об нее лбом… Окружающий люд содрогнулся. Опять подняв руки, жрец снова ударился. Над деревней зашумел злой ветер, пронесся между домами; где-то в доме истошно завопил оставленный ребенок. Сумрак почернел. Стоило несчастному вернуться на колени, как все увидели его перекошенное в ужасе лицо – из рассеченного лба струилась кровь.

Служитель разрыдался, подобно ребенку.

– Ямес, где же ты… Спаси меня от присутствия демонов! Сохрани меня от них! Всю жизнь я молился тебе, ни разу не… – Раздался хруст. – Ни разу я не согрешил, не обмолвился злым словом в сторону чистых душ… – Опять хруст. – О, за что мне это?! За что?

Жрец продолжал разбивать свое лицо о землю и плакал. Никакие божественные силы так и не вмешались, чтобы помочь ему. Между тем Пацель ходил вокруг, наклонялся, заглядывал ему в глаза с понимающе-злой улыбкой. Будто все это страсть как его забавляло!

Вместе с ним на унижение жреца таращился и простой люд. Напасть ли на колдуна? Ударить ли в спину, пока он приплясывает, как дворцовый шут? А страшно-то… Страшно! Все переживали прежде всего за свою жизнь, дрожали, как овцы, которые видят, что волк терзает и уносит одну из них от отары. Но сделать ничего не могли, ибо у волка клыки и когти.

– А Ямеса все нет… – наконец развел руками маг. – Что же делать? Может, нужно больше молящихся?

После этих слов все поселяне на площади поневоле упали на колени следом за стонущим жрецом. Что тут началось… Вопли! Крики! Люди разом взмолились, но взмолились они не Ямесу, как предполагалось, а могучему колдуну, причем сделали это пуще, громче и искреннее, чем в храмах. Сам колдун, сверкая глазами, в которых точно бесновался нечистый огонь, издевательски хохотал.

Побледневший Юлиан следил за ним, но его за локоть держала Мариэльд, поглаживая и успокаивая.

– Ну что, готовы молиться Ямесу?! – с чувством, приплясывая и вскидывая ноги из-под платья, спросил Пацель у жителей Вардов.

– Пощадите! Прошу! – захрипел вождь Эхор. Его руки, как и руки прочих, разом взметнулись вверх.

А потом, также разом, поселяне устремились лицом к грязной, истоптанной земле, однако нелепо остановились над ней за миг до удара. Мольбы стали горячее, жалостливее. Даже по щекам многих мужей потекли слезы, что уж говорить обо всех остальных.

– О чем вы там говорили? О пощаде? – спросил маг.

– Остановитесь! – пробасил Осгод. – Тут женщины, дети, старики!

– Ну, женщины, дети, старики… Что с того? Почему я должен щадить их всех, если вы не способны пощадить даже одного из своих, а? За что не терплю Север, так это за вашу косность, которую тяжело пробить. Ну-ну, я вас слушаю… – улыбнулся Пацель и, подобрав подол, склонился над бородатым купцом.

– Мы… будем рады предоставить вам кров и еду, – произнес перепуганный Осгод, дрожа.

– Мне по душе ваше здравомыслие! – доброжелательно протянул маг из Детхая, затем потер ладони. – Будьте добры, мне комнатку потеплее, с камином. И не забудьте принести курицу, хлеб и пиво. От всех этих дел с божками так разыгрывается аппетит!

– Как прикажете, господин.

Линайя, белая как снег, убедилась, что с отцом все хорошо, и посмотрела своими синими глазками на Юлиана, потом на странную женщину с белоснежными волосами и на страшного колдуна с Юга. И захлопнула ставни. И хотя люд быстро расходился по домам, жрец так и продолжал разбивать свою окровавленную голову о землю… Бился и бился… Но уже не молился.

* * *

Насмерть перепуганные работники, поднявшись из грязи, приняли лошадей и увели их в конюшни, чтобы покормить. Вместе с графиней Юлиан направился за управителем, рука которого все тянулась осенить себя знаменем Ямеса, но замирала на середине и опускалась.

Уже в комнате Юлиан пропустил Фийю и хмуро огляделся, вспоминая, как чистил здесь камины. Он и подумать не мог, что так все обернется… Ну что же, жизнь порой и правда поразительна…

– Тео, вы здесь вырасти? – спросила айорка. Она раскладывала из сумки вещи.

– Да…

– А эти злые люди – ваш бывший сосед и родственник? – удивилась она.

– Да, – снова кивнул Юлиан.

– Ясно… – И Фийя едва покраснела. – А вы отправляться с нами в Ноэль?

– Да, Фийя, и еще раз да!

– Ах, я так счастлива, тео, – облегченно выдохнула служанка и расплылась в блаженной улыбке.

Между тем Юлиан прислушался.