Демонтаж

В Джермуке их застиг ливень, и они сразу поехали к ресторану, о котором говорил Камо. Рубо оставил Нину в автомобиле, а сам зашел «буквально на пару минут» и вернулся только через полчаса. «Здесь можно пообедать или поужинать. Как захочешь. Друг посоветовал это место». Нина согласилась. Ливень прекратился, и они гуляли, ходили к прудам, смотрели на лебедей, стояли среди кипарисов, любуясь на горы. Нина осторожно тянулась к Рубо, касалась его руки, искала его взгляда. Рубо отвечал снисходительными улыбками. Его словно подменили. Но Нина не сдавалась. Когда они присели на скамью под сенью чинара, она достала бртучи. Рубо съел их молча. Нина снова взяла его за руку. Он же положил свою руку ей на колено. И улыбнулся, но не так, как раньше. К вечеру они пошли в ресторан. Хозяин принес им блюдо с жареным кроликом, молодой картошкой, петрушкой и бутылку гранатового вина. Нине было неловко, что они так много съедят, но еще больше ее смутило, что Рубо ел немытыми руками. Наступили теплые сумерки. Рубо болтал с хозяином. Нина глядела на горы и кипарисы. Когда хозяин оставил их, Рубо спросил у Нины, есть ли у Сако или Седы знакомые в мэрии. Нина, поразмыслив, сказала, что был один человек в Министерстве культуры. «Это плохой человек», – добавила она и рассказала, как этот человек не выручил Сако, даже не открыл ему дверь, когда Сако искал его помощи. Рубо закивал. Разговор не клеился. Нина перевела взгляд на пожилую пару. «Мне кажется, они не местные», – сказала она. «Возможно», – ответил Рубо. Пожилые люди гуляли у пруда, держась за руки. Нина подумала, что тоже хотела бы такую старость, такие отношения. Она обернулась к Рубо и долго всматривалась в его хмурое простецкое лицо, в его широкую шею, в его большие руки. И снова обернулась к старикам. Они стояли, облокотившись на перила у пруда, мило шептались. Калифорнийские армяне, подумала Нина, и вспомнила книгу с рассказами Уильяма Сарояна в библиотеке Седы и его автограф на титульном листе. Нина почувствовала, что гордится тем, что причастна к этому дому. Она снова взглянула на Рубо и не смогла представить, что их отношения могут сложиться, как у этих стариков.

Хозяин ресторана подошел к Рубо и спросил, все ли им понравилось. Рубо хлопнул его по плечу, поблагодарил, спросил, где лежат ключи. Хозяин вложил их ему в руки. «Завтра рассчитаемся», – сказал Рубо. «Не переживай», – ответил хозяин и ушел. Нина не понимала, что происходит. Рубо объяснил, что они могут остаться и уединиться. «Но я не могу», – ответила Нина. «Почему?» – «Я обещала, что к вечеру буду дома». – «Так мы можем ненадолго». – «Но я не готова». – «Что?» – «Рубо, я не могу, – повторила она. – У меня не получится». Рубо расстроил ее ответ. «Ты уверена?» – «Да». Он подумал немного и бросил с досадой: «Ладно, поехали тогда домой».

Рубо вел молча, едва сдерживая раздражение. Нина сидела, не выпуская сумочку из рук. Мысли и чувства смешались. «Скорее оказаться дома, – повторяла она про себя, – остаться одной». Внезапно Рубо увел автомобиль с трассы за откос горы и там остановился. Выключил фары. Двигатель замолчал. Стояла тьма. Нине это не понравилось. Рубо притянул ее к себе. «Что ты делаешь?» – «Ты знаешь, чего я хочу». – «Я же сказала, что не могу». – «Мы можем по-другому». Нина замотала головой. «Ты обещал, что поговоришь с Сако, – прошептала она. – Ты обещал». – «Я исполню обещание, я поговорю», – нетерпеливо произнес Рубо, пока его руки гладили ее бедра. Нина отстранилась. «Я хочу тебе верить, – сказала она, не различая в темноте его лица. – Мне это важно». – «Верь мне», – ответил Рубо и покрыл поцелуями ее шею и плечи; он не мог остановиться. Нине казалось, что нечто невидимое трогает, хватает ее в темноте и шепчет, что только один раз и все, обещаю, только раз, и Нина резко отстранила лицо, открыла дверь и сплюнула. Затем вытерла губы нежно-голубым платком, прополоскала рот водой и снова сплюнула на землю.

Иногда доносился шум автомобилей и редкие лучи фар заглядывали за откос. Рубо откинулся на спинку и усталым взглядом окинул еле видимую в темноте Нину. Затем вытер тряпкой брюки. Вспомнил, как внезапно представил на месте Нины Седу. Это было странно. Но желание тут же охватило его сильнее. А Нина все еще держала на коленях сумочку и комкала голубой платок. Затем быстро открыла дверь и выбросила платок. Рубо взялся за руль. «Поехали?» – спросил он и завел автомобиль. Он уже раздумывал, где ему подстеречь типа из мэрии, накануне натравившего на него бездомных собак. Как вдруг до его сознания дошел внезапный вопрос Нины. Это были слова, которые он меньше всего готов был сейчас услышать. Нина спрашивала, любит ли он ее. Пальцы забарабанили по рулю. Он проклинал себя за затею с поездкой. Слишком поддался желанию. Но деваться было некуда. Набрав воздуха, он ровно, буднично ответил: «Конечно я люблю тебя». И, сворачивая обратно на трассу, повторил: «Конечно люблю».