Демоны города масок

Далекий щелчок, и тени Иглы взметнулись перед нами, защищая от арбалетной стрелы. Ярость взвилась в моем теле. За всей этой кутерьмой я забыла выпить капли, отчего каждую жилку и каждую вену наполнила первозданная ярость. Народ Вароссы не позволял себе открытого неповиновения, и вонючие адрамцы пожалеют, что поддались сладким речам Иссура!

Еще мгновение, и следующую стрелу перехватили… другие тени. Не скользкие, не плотные, а похожие на туман, который в свете факелов и фонарей смотрелся не таким черным, как у Иглы.

– Я рядом, Тир, – раздался знакомый голос, в котором звенела холодная злость. Он острым когтем вспорол мою кожу, выпустив кипящий гнев наружу.

– Пошла вон, демоница!

Я видела того, кто выкрикнул эти слова, и они стали последним, что чумазый работяга успел произнести, прежде чем завизжать от моего пламени. Всего через пару мгновений огонь распался на десятки мелких сгустков и взмыл вверх, осыпавшись искрами на головы бунтовщиков. Народ завизжал, спасаясь от жалящего жара.

– Я сожгу каждого, кто посмеет оспорить власть воеводы, – прокатилось над площадью мое гневное обещание. – Когда мы поймаем зачинщиков, в назидание всем вам их повесят прямо здесь. Мои солдаты не демоны! Они – колдуны и ведьмаки! Такие же, как те, кого вы притесняете и до смерти боитесь. Отныне привыкайте к магии на улицах Адрама! И ко мне, ведьме, что скоро станет женой воеводы.

Толпа заволновалась. Я поймала взгляд Тира и отпустила его ладонь. Сейчас придет боль, что сожжет мои руки до костей, но без нее мне не утвердить свою власть над беснующимися дикарями.

Я развела руки в стороны, и из них вырвалось пламя. Во лбу полыхал пожар – так бывало, когда из тела выбрасывалось слишком много магии. Вдруг я с изумлением поняла, что огонь разрастается. Его подпитывала чужая сила, а народ тем временем бросился врассыпную. Пламя росло и огромной волной следовало за сбегающей толпой. Тех, кто оказался не таким расторопным, он кусал за пятки и задницы, подпаливая одежду и волосы. Эта чужая сила возвысила меня в глазах испуганных жителей Адрама, создав невероятную огненную мощь. В одиночку я не справилась бы так впечатляюще.

Руки горели болью, алая кожа пузырилась, и пузыри эти поднимались почти до самых локтей, отчего нагревшиеся, словно печка, наручи причиняли невероятные страдания. Я зашипела, пытаясь расстегнуть их зубами, но была остановлена Тиром. Осторожно стащив с меня наручи, как ядовитых змей отбросил в сторону и затряс руками – жар разогретого металла вгрызался в его кожу сквозь перчатки. В глазах воеводы читался ужас, когда он смотрел на мои изуродованные ожогами руки.

– Вы… вам… больно? – прошептал он.

– Конечно же, нет, – фыркнула я, едва сдерживая слезы боли и гордости за свое пламя.

– Эдак тебя поджарило, – буркнула Игла, осторожно оттеснив Тира и осматривая мои руки.

– У меня есть лекарства Гаяна. На какое-то время их хватит.

– Воевода, уведите Амаль Кахир домой. Я прослежу за толпой. Надеюсь, кто-то приведет меня к зачинщикам. – Предатель рассеял тени и предстал перед нами в полевой форме навиров. Он даже не потрудился или не успел надеть плащ, отчего теперь едва уловимо дрожал на холодном осеннем ветру. Может быть, виной тому был не только холод, но и сила, которую он вложил в огненную волну.

– У этого месива один зачинщик, и ты его знаешь, – отрезал Тир.

– Есть те, кто привел народ сюда именно сегодня, и я должен их найти. Толпа не просто так прорвалась на Правый берег. Кто-то помог открыть закрытые на ночь ворота.

– Это не работа навиров. Никто, кроме тебя, не соизволил прийти.

– Я проследую за ними не как навир, а как ваш друг, – заявил предатель, отчего я впилась в него тяжелым взглядом. Каждое упоминание о дружбе с Тиром вновь возвращало меня к недавнему унижению.

– Неплохая огненная волна у тебя получилась, навир, – похвалила Игла, отчего предатель замер, и на его лице проступило узнавание.

– Ты! – воскликнул он. – Это ты опоила меня!

Я едва слышно фыркнула. Вокруг нас солдаты собирали мертвые тела сослуживцев и горожан, мои воины рассыпались по площади и тушили то, что загорелось от огненной волны, трусливые аристократы, убедившись, что опасность миновала, высыпали из своих домов и теперь галдели, как торговцы на базаре. Мы же выясняли, кто кого опоил. Очаровательно.

– Скажи спасибо, что только опоила. Ты под лживой личиной пришел туда, где тебе не место. Хорошо, что мой учитель вовремя раскусил твою змеиную натуру, – парировала Игла.

– Ты! – Предатель задохнулся от гнева. – Да как ты смеешь!

– Я не боюсь тебя, навир. Не пыжься, а то пукнешь.

Судя по виду, его лицо вот-вот грозило лопнуть от гнева и собственной важности. Если обычно дерзость Иглы доводила меня до белого каления, то сейчас же я искренне приняла ее сторону.

– Если собираешься следовать за толпой, то сейчас самое время. Или ты только на словах мастер разведки?

С этими словами Игла исчезла в мираже плотных теней и растворилась в воздухе. Кто-то из испуганных аристократов ахнул, кто-то воздел руки к небу в молитве Владыке, я же расхохоталась бы, если бы не боль.