Деморежим

Спецслужбы, понятно, знают всё и обо всех. Но, видно, они не в курсе, что некоторых из нас укачивает в автомобиле. Причём так укачивает, что после первого и единственного раза, когда мои добрые родители решили вывезти нас на уютный погрибной-поягодный пикничок, от семейных поездок пришлось отказаться.

Ну и интеллектуальная мощь укачанного Матвея, по моим наблюдениям, заметно снижается.

Первое, что сделал этот человек, когда мы заехали на пустынный ночной берег небольшого озерца, это ушёл в камыши. Второе, что он сделал, это, выйдя из камышей, побрёл к кромке воды и уселся там по-турецки, уставившись на тёмные волны. Я понял, что сейчас как раз тот момент, когда Матвея лучше не трогать.

Дрейнер Геннадий от нечего делать побродил по песку, набрал сухого тростника, сложил шалашиком, одолжил у одного из водителей зажигалку и теперь пытался развести костерок.

Рита позанималась упражнениями для растяжки ног, напоследок попинала песок кроссовками и подошла ко мне. Я как раз спускал с плеч рюкзак, рассудив, что кот мой – не настолько потусторонний, чтобы полдня просидеть у меня за спиной и не захотеть в туалет. Намылится умотать посреди ночи – ему же хуже.

– Я тут подумала, – рыжая широко зевнула, – какие-то эти ваши Развитые не очень дружелюбные, да?

– Почему? – Я расстегнул молнию на рюкзаке, и сатана явился миру.

Вид у бедняги был, прямо скажем, помятый.

– Они же в этом своем сообщении постоянно грозятся. Мол, если что – накажем.

– «Закон суров, но это закон», – процитировал я не помню кого.

– Оке-ей, – протянула Рита. – Тогда другое. Тебе не кажется странным, что из этого их якобы благотворительного хранилища сплошь всякие монстры агрессивные прут? Нормальное такое добро эти Развитые людям сделали, да?

Я подумал, рассеянно провожая взглядом Вельзевула. Бешеный котан величаво вышагивал в свете фар, целеустремлённо направляясь – ну конечно же – к Матвею.

– Слушай, ну, наверное… Ты вот на блошиный рынок разве хорошие вещи понесёшь?

– Я не понесу, – ухмыльнулась рыжая. – У меня сестра младшая есть.

– Моя мама в благотворительные организации сдаёт, – поделился я, жестом намекая, что лучше бы нам не зябнуть в темноте, а двинуть к Гене на огонёк. – Относит им что-нибудь такое, что никому в семье не нравится, но хоть как-то хоть кому-то ещё пригодиться может. Понимаешь?

Рита хмыкнула:

– Ну, предположим. А тебя не беспокоит, что твой друг, на этих Дроздовых работая, будет добывать именно таких монстров – которые никому не нравятся? Как, по-твоему, зачем его станут использовать?

Я присел на корточки напротив Гены. Тот улыбнулся мне, точно счастливый младенец, сверкнув белками в неверных язычках пламени:

– Сосисков бы щас, братцы! Вот вообще был бы праздник!

– А что ты такой счастливый-то? – насыпалась на дрейнера Рита. – Ни разу на пикнике не был? Нас с минуты на минуту инопланетные чудовища сожрут, а он радуется.

– Ваще-то, не был, – отозвался Гена и добавил, словно это всё объясняло: – У меня батя – рокер.

– Ну и что?

– Ну как… Свои пикники у него – вот что. Он по целым неделям где-то зависает, не до меня ему. Да и то хорошо, что не дома: когда дома – тут ваще туши фонарь.

– А мама что?

– Не знаю, – Гена пожал плечами: – Мама уехала, как бы, к маме. Лет с пяти вроде не видел её.

Похоже, рыжей стало неловко. Вот мне, к примеру, стало. И ещё как-то само собой подумалось, что обычная семья и обычная жизнь – это, может, не так уж и плохо. Я даже слегка затосковал по родителям – вот до чего общение с дрейнерами человека доводит.

– Ты поэтому такой дрейнер? – ляпнул я и тут же смутился, потому что Гена явно не понял:

– Кто?

– Дрейнер, – немного неуверенно повторил я. – Ты же дрейнер?

– Не знаю, – чистосердечно пожал плечами Геннадий. – А кто это?

Рита улыбнулась, причём совершенно по-человечески. Даже опять стала немножко похожа на Элли:

– Дрейнеры – это такие унылые ребята в бесформенной чёрной одежде. Им постоянно тоскливо и ничего не хочется.

– А. Не, это не я. – С облегчением от того, что картина прояснилась, Гена помотал головой. – Чёрное стирать реже надо. А мне хочется скутер. Только при бате моём нельзя такое заводить – он, когда рок-н-роллит, неаккуратный становится. Стопудово поломает. Я починить-то могу, но не всё.

Рите опять сделалось неловко, а я снова подумал о маме и папе. Если бы я попросил у них скутер… Нет, они, конечно, в магазин не побежали бы. Но запомнили бы. И, может, придумали бы потом какое-нибудь условие: скажем, вот через пару лет закончишь среднюю школу без троек, и тогда-а-а…

Эх. Неплохие они у меня ребята на самом деле. И что эти службы им сказали?

Может, всё-таки позвонить?..

– Так как же насчёт монстров? – снова прицепилась ко мне Рита.

Я уже замечал: некоторые люди, когда им неловко, всегда атакуют. Рыжая наклонилась и уставилась мне прямо в глаза:

– Какой Роскосмос, Лекс? Полковник Дроздов. Военные они! И вам придётся им помогать. Искать в этом хранилище всякие убийственные технологии вроде того краба. Какое-нибудь оружие кошмарное. Хорошо это, по-твоему?!