День Бахуса

Приятно попасть в теплый дом, окончив путь по холодным ноябрьским дорогам. Я так утомился и не стал стелить. Зевая, я включил негромкую музыку «m.davis in a sailent way» и лег на пол. Мягкий ковер похожий на спину гигантского тигра плавно поднялся и полетел. Музыка под ним обрела мелодичную плотность высоких серебристых ветров. Ни одной мысли не удавалось узелком завязаться в голове и нарушить покой. Я как никогда был свободен от ненужных размышлений.

Стук в дверь, тихий и уверенный, вернул улетающий ковер с полпути на юг. Я никого не ждал. Но меня удивило, что три коротких удара в дверь оказались именно теми звуками, которых не хватало. И не задавая глупых вопросов, я отворил.

Фигура у входа в мое жилище вызывала волну искренних чувств. Капитан Беллфиосса в длинном черном пальто и широкополой шляпе смотрелся франтом. Он отличался умением хорошо выглядеть. В каких нарядах я его не видел – от греческого пурпурного плаща, расшитого золотом, который он, подобно софисту Гипию, выткал сам, до мундира офицера наполеоновской гвардии и костюма пожарного с начищенной до блеска каской на голове. Костюмы лишь отражали его настроение.

В руках Беллфиосса держал бутылку вина.

Мы крепко обнялись.

– Глазам своим не верю! – восклицал я.

– Правильно, не верь, – кивал Беллфиосса, передавая бутылку, – не зачем расслабляться.

– Проходи, я сейчас! – кричал я из кухни, с чпоканием выпуская джина.

Визит капитана Беллфиосса взволновал меня, и я немного суетился.

– Ну как ты? Где ты, вообще, бываешь? – вбегая с подносом в комнату, спросил я. – Что нового?

В ответ Беллфиосса раздвинул шторы моего окна на третьем этаже, и я увидел, что вместо привычного пейзажа ночного города из фонарей, деревьев, высотных домов и светлых там плещется море.

Изумленный я попятился и чуть не свалился с подносом.

– Что это? Море?

– Море.

– Какое море?

– Откуда мне знать, – усмехнулся капитан Беллфиосса. – Ты здесь живешь.

Он взял поднос и поставил на стол.

– Вот так фокусы, покусы, – бормотал я, не имея сил отвести взгляд от окна.

Некоторое время мы молчали. Мне сказать было нечего, я ошалело смотрел на море.

– Скажи, – протянул мне вино Беллфиосса, – ты написал что-нибудь здесь?

– А я должен был что-то написать?

– А какой тогда смысл забирать тиреус?

Беллфиосса сидел в кресле напротив и в упор смотрел на меня. Его бездонные глаза ничего не выражали, как будто смотришь в глаза хищника, птицы или рыбы. Пустые, красивые и завораживающие.

– Да, я забрал его из твоего письменного стола. Но вещь-то моя.

– Я в претензии. Жезл твой. На кой тебе он, если ты не пишешь?

– А что по другому он не работает. Надо обязательно писать?

– В твоем случае да.

– О чем ты, капитан?

– Жезл считывает твои мысли и желания, даже те, которые ты не успел подумать и пожелать. Он, как волшебная палочка, хотя понятней его сравнить с пультом от телевизора. Только это пульт от пространства, и он не пальчиковых батарейках, а на атомной энергии. Никакого волшебства. Но и на дороге они не валяются.

– Нууу… – растерянно протянул я.

– Не нукай, как шнуг (растяпа), – сказал капитан Беллфиосса. – А раскинь мозгами. Твое предназначение сейчас – делиться впечатлениями от жизни.

– Как?

– Дай-ка его сюда.

– Жезл?

– Да.

– Зачем?

– Сейчас увидишь, как он работает.

Я принес жезл Вакха.

– Эта история, – начал капитан Беллфиосса, взяв тиреус, – произошла со мной, когда я был молод, пил так, что тебе и не снилось. Я еще только мечтал стать моряком. Но я уже знал быть мне капитаном. И всё, что происходило со мной, я воспринимал как знак. Я расскажу эту историю так, как если бы я её написал. А поможет мне тиреус.

она и морской офицер

Она одиноко стояла у входа в заброшенный парк и нетерпеливо поглядывала по сторонам. В теплом темно-фиолетовом пальто волнующего фасона она выглядела невероятно мило. Пройти мимо я не смог. Я присел на спинку сломанной скамейки в парке и сквозь решетку принялся наблюдать за ней.