День Дракона

Поднятые ладони всей троицы окутались яркими ореолами тех же цветов, что были присущи каждому из жертвующих. Сияние слившихся воедино аур немедленно охватило драконью морду, и шею, и тело до самого кончика хвоста. В считаные секунды исполинский дракон замерцал всеми оттенками трех волшебных стихий.

Наконец Изера и остальные отступили назад. Алый гигант заморгал и поднялся на все четыре лапы.

– Я… я снова полон сил!

– И они пригодятся тебе все без остатка, – предупредила Изера. – А нам, – продолжила она, обратившись к товарищам, – пора блудным братцем заняться.

– Давно пора, ос-с-смелюсь заметить! – прорычал Ноздорму.

Не удостоив Ронина с красным драконом больше ни словом, все трое отвернулись, устремили взгляды на темный силуэт Смертокрыла у далекого горизонта и дружно раскинули в стороны руки. Превратившись в крылья, их руки начали стремительно расти вширь, тела тоже прибавили в величине, одежды исчезли, обернувшись чешуей, лица вытянулись вперед, обрели жесткость черт – все сходство с людьми уступило место грозному великолепию драконов.

Трое крылатых исполинов поднялись ввысь, и выглядело это настолько внушительно, что волшебник замер на месте, провожая их взглядом.

– Только бы их оказалось довольно… но, боюсь, молитвы мои не сбудутся, – проворчал Кориалстраз, опустив взгляд вниз, в сторону крохотного человека. – А что скажешь ты, Ронин? Сделаешь ли, о чем они просят?

Разумеется, Ронин был согласен – хотя бы ради Верисы.

Все битвы Тирана остались в далеком прошлом, а вот теперь в прошлое уходила и сама его жизнь. С победным ревом, сжимая в когтях обмякшее тело врага, Смертокрыл устремился ввысь. Из множества глубоких ран, по большей части украсивших грудь красного, хлестала кровь, а лапы Тирана были покрыты ожогами – такова уж цена прикосновения к едкой отраве, сочившейся из паутины огненных вен под чешуей черного. Дотронуться до Смертокрыла и не понести за то кары не удавалось еще никому.

Еще раз взревев, темный разжал когти, и безжизненное тело противника рухнуло вниз. На деле он оказал больному красному великану милость: разве дряхлый дракон не перенес бы куда больших мучений, продолжая жить со всеми своими недугами? Ну, а Смертокрыл, по крайней мере, подарил ему гибель, достойную воина, пусть даже справиться с ним оказалось проще простого.

Несмотря на это обстоятельство, черный дракон взревел в третий раз, дабы все слышали о его превосходстве…

…и услышал ответный рев, донесшийся с запада.

– Что за глупец, – прошипел он, – еще смеет…

Взглянув вдаль, Смертокрыл тут же увидел не одного глупца – сразу трех, да каких!

– Изера, – холодно процедил он. – И Ноздорму, и мой добрый друг Малигос…

– Настало время покончить с твоими безумствами, братец, – спокойно откликнулась изящная зеленая драконица.

– Тебе, Изера, я ни с какой стороны не брат. К чему закрывать глаза на сей факт? А заодно и на то, что помешать мне в создании новой эпохи для нашего племени не по силам никому в мире?

– Точнее сказать – эпохи собственной власти, не более.

На это черный согласно кивнул.

– По-моему, это одно и то же. А ты лучше продолжай спать. Ну, а ты, Ноздорму, с чего в кои-то веки вытащил голову из песка? Или забыл, кто здесь самый сильный? Со мной вам не справиться даже втроем!

– Твое время прош-ш-шло! – прошипел золотисто-коричневый исполин, сверкнув самоцветами глаз. – Иди же с-с-сюда! Тебя ждет дос-с-стойное место в моей коллекции реликвий прежних эпох!

На это Смертокрыл только хмыкнул.

– Ну, а ты, Малигос? Неужто тебе вовсе нечего сказать старому товарищу?

В ответ серебристо-синий, холодный даже на вид, дракон широко раскрыл пасть и с невероятной меткостью выпустил в Смертокрыла шквал мелких льдинок, окутавших черного целиком. Однако, едва коснувшись устрашающего дракона, льдинки обернулись тысячей тысяч крохотных крабоподобных паразитов, вгрызшихся в чешую, в плоть жертвы наподобие блох.

Смертокрыл зашипел, и из багровых вен на его теле заструился едкий яд, губя творения Малигоса сотнями, пока от всего их множества не осталась лишь жалкая горстка.

Ловко подцепив одно из созданий двумя когтями, черный дракон отправил его в пасть, проглотил, поднял взгляд на противников и обнажил в улыбке частокол острых клыков.

– Вот, значит, как… ну что ж, будь по-вашему.

Издав оглушительный рев, Смертокрыл ринулся в бой.

– Им его не одолеть! – пробормотал Кориалстраз, приближаясь к осаждаемому с двух сторон орочьему каравану с Ронином на шее. – Он им не по зубам!

– Зачем же тогда было все это затевать?

– Затем, что они понимают: пришло время дать ему бой, чем бы он ни завершился! Уж лучше покинуть сей мир, чем сидеть и смотреть, как он корчится, гибнет в жутких когтях Смертокрыла!

– И мы вправду ничем не можем помочь им?

Ответом Ронину было красноречивое молчание.

Приглядываясь к оркам впереди, Ронин вспомнил о бренности собственной жизни. Допустим, он даже сумеет отнять у Некроса талисман – надолго ли реликвия останется у него? И, кстати сказать, какой ему с нее прок? Сумеет ли он должным образом ею распорядиться?