День гнева

А на трибуне он — всё тело облачено в изумительной расцветки одеяние, ибо каждый клочок мантии красочно переливается нолями и единицами. Это самое настоящее священническое одеяние, только сшитое из неведомых нитей. Мантия, исторгающая в пространство мерцающие единицы и ноли, подпоясанная ремнём из проводов, где каждый элемент выполнен из эластичного драгоценного камня и получается, что узкую талию окутали рубин, изумруд, аметист и сапфир. Позади у него небольшая стальная техническая модификация, походящая на коробочку, из-под которой выглядывает лишняя пара золотистых рук человеческого атлетического сложения.

— Програманне Информократии! — ласково обратился ко всем «Апостол», размахивая золотистым двухметровым посохом. — Вчера сама Макшина явила мне видение, дала слёзное пророчество, где весь мир сквозь множество эпох будет следовать тем идеалам, что мы исповедуем, — его лицо скрыто за маской из металла, окрашенного в гранатовый блистательный цвет, а слова проходят сквозь динамик. — И верьте, настанет час, когда всё отсталое человечество проникнется идеями великой Инфо-философии.

В ответ народ на площади как-то жутко и неестественно за веселился, словно они смеются и ликуют от истерики, или даже сумасшествия, нежели от проникновения идеями учения.

— Что это за бред? — вопрошает один из участников группы.

— Он их «программирует», — тихо поясняет Флорентин, сделав голос шёпотом. — То есть настраивает на «Молитву Почтения», и они будут восклицать имя его.

— Тише, — в канал ворвался голос Конвунгара. — Все отряды на позиции, начинайте представление.

И операция понеслась. На середину площади вышел Флорентин и, привлекая к себе всеобщее внимание, он в пространство кинул фразу, ставшую пусковым механизмом для исполнения приказов:

— Вы не правы, господин «Апостол»!

Всеобщий шок и изумление волной удивления и возмущения прокатились по толпе и народ, подобно чертям от ладана, отхлынул от Антинори, дав ему три метра свободного пространства.

«Апостол» машет рукой, давая явное распоряжение убить лихого человека и двадцать человек охраны их Киберариев, усиленные тремя отделениями дронов взяли оружие наизготовку, уставив его на мужчину. Но ласковой и бережливой рукой жизнь подтолкнула его соратников ответить оружейным залпом.

Выстрел. Затем ещё один и волна страха прокатилась по людям. Обычный народ попытался спрятаться по углам, выдавая спрятавшийся спецназ. Тридцать солдат, под руководством оперативников, скинули тканевые плащи и вступили в бой. В чёрной униформе в бронежилетах-пластинах они открыли огонь по солдатам врага. Вихри плазмы и пуль завизжали в пространстве, милостиво обходя Флорентина, а он продолжает идти навстречу судьбе, взирающей на него мёртвым взглядом четырёх жёлтых диодовых глаз, мерцающих подобно звёздам.

Солдаты Рейха вступили в отчаянный бой с Киберариями и пытаются подавить их огневой мощью, но оборону полуживых и наполовину металлических солдат раздавить не так просто. Плазменные винтовки верных слуг Информократии обстреливают спецназ, прожигая броню, зажаривая живую плоть, но и те не остаются в долгу, пытаясь отстреливаться. В руках Джона дрогнула винтовка, и её пуля филигранно попала в глаз, разорвав череп и убив одного из Киберариев. Из черепа хлынула мутная жидкость не похожая на кровь, но в разгаре боя это не имеет значения. В ответ Дроны совокупным огнём пробили броню одного из спецназовцев, совместным шквалом ярких лучей оставив от него месиво.

Внезапно на поле боя появляется тяжёлый, жуткий и гротескный механизм — три ноги упираются острыми концами в стекло-плитку, переходя в тонкое туловище и широкую грудную клетку, к которой крепятся две конечностями с большими клацающими клешнями, а роль головного аппарата выполняет диск с множеством лампочек и экранов. Явившись из-за арки, оно тут же ринулось в бой, опьянённое жаждой крови и сутью приказания оператора. Он попытался порвать Хельгу — тварь бросается на девушку и та падает на землю, чтобы спастись от удара, существо остановлено — со всего лёту в него боком ударяет Герасим и заставляет пошатнуться, уйти от жертвы, и бедная девушка благодарна славянскому парню, что она не стала фаршем. Но для механизма этот удар слишком слаб, чтобы перевернуться и монстр из стали мигом развернулся и атаковал мужчину. В цепких руках Герасима оказались две активно клацающие клешни, и мужчина со всех сил их держит, чтобы они его не порезали, но всё же сила твари столь велика, что пускай через скрип машины и деталей, но они подходят к кряхтящему человеку. Сквозь крик и боль, а так же колоссальную нагрузку Герасим пытается сдержать натиск, но существо поступает хитрее — острая конечность втыкается в правое плечо парня и силой отшвыривает его, как тряпку, оросив стекло-плитку алой кровью.

— Брат!