День гнева

— Мне не нужны все, идущие с севера, — свет на лице Аурона стал немного возвращаться, с того момента, как выход из тяжёлой ситуации наметился. — Только те, кто из Информакратии бегут, смогли бы помочь нам в великой цели. Не так давно, группа людей пересекла границу там, где располагается безумное королевство лживых «апостолов». Но, по стечению обстоятельств и воле Божьей, в моих руках оказался один из тех беженцев.

— А как вы его… привели сюда? — тактично спросил Конвунгар.

— У нас под наблюдением была ячейка секты коммунистов. Сначала это была проблема полиции, но Долгое планирование сводилось к одной цели — схватить и допросить, чтобы раскрыть всю сеть. Я взял под личное кураторство операцию.

— Простите, что перебиваю вас. Позвольте, я попытаюсь угадать, что было дальше? — не дожидаясь согласия Аурона, азиат с ухмылкой продолжил. — Вы его взяли каким-то образом во время операции? Возможно, он даже был участником секты?

— Вы практически угадали. Когда мне капитан доложил, что объект, за которым я слежу, стал учувствовать в культе и его обрядах, а потом методично сокращать численность его участников, я понял, что это Божий знак, подарок Его.

— Секундочку. Он влился в секту и стал её членов…

— Именно, уважаемый Конвунгар. Никто не мог подумать, что обычный беженец с севера окажется таким интересным объектом, который Рейх может поставить себе на службу.

— Главное, чтобы он ему служил и не предал Императора и Его.

— Если он стал гражданином Рейха, — с тяжестью и ревностностью в голосе начал Аурон. — Значит, будет служить всем его целям и исполнит всякий приказ лидеров Рейха. Он обязан это сделать.

— Надеюсь.

Как только Конвунгар проронил слово, массивные медные врата отворились, давая пройти в залу людям. Гулкое эхо бряцанья металлических бронированных сапогов полностью закрытого экзоскелета, разносится по зале со страшным звучанием, словно призрак громыхает ржавыми цепями. Размеренное дыхание воинов усиливается, проходя сквозь усилители голоса и респираторов, вставленные в шлемы, отчего зала так же полнится тяжёлым звуком бычьего дыхания. Рядом с двухметровыми фигурами, облачёнными в тяжёлую броню, представленную закрытым экзоскелетом, и блестящую в свете десятков светильников шагает и невзрачный, небольшой паренёк. Но от мал только по сравнению с этими двумя великанами.

— Да у него глаза нет, — сорвалось с уст азиата, растворившись эхом по залу.

И в правду у мужчины одно око представлено алым полыхающим диодом, спрятанным под стекло и является продвинутым устройством для считывания и передачи зрительной информации в мозг.

— Господин, мы привели к вам заключённого № 141, — остановившись, жутким голосом обратился к Аурону громадный воин.

— Хорошо, страж, можешь вернуться к прежним обязанностям.

Парень, которого привели из комнаты, без наручников с опаской глядит на совершенство, его окружившее. Сияние десятков изысканных светильников, роскошный и аристократический мрамор, переливаясь богатством с дорогущим золотом и священным серебром: всё это массивом красоты и гротескной напускной игрой величием давит на дух мужчины, в безжизненном оке которого отражается вся монументальность окружения.

Любые мысли о нападении сразу же утихают при взгляде на высоких, двухметровых воителей, облачённых в блестящую продвинутую закрытую броню, сжимающие в руках массивные глефы и напоминающие этим древних рыцарей, закованных в непробиваемые латы, только теперь «рыцари» перекованы на высокотехнологичный лад.

— Назови себя, граждан Империи Рейх!

Мужчина обратил взгляд на источник звука и на его взгляд предстал крепкий и атлетического телосложения мужчина. Чёрные, как ночь, волосы, красивые оточенные черты лица и глаза, из которых словно льётся свет навеивают образ мифического героя только что сошедшего с картинок или слов сказителя. Балахон волнами ложится на могучее тело, окутывая его подобно перистому и нежному облаку, окутывающему гору.

— Я… я… Маритон, — Растеряно даёт ответ парень, спрятав руки за спину.

— И всё? — вмешивается поживший годы человек азиатской внешности стоящий у подножья и не вызывающий фонтана ярких чувств или вдохновения от величественности. — Не фамилии, не титула?

— Я Маритон из Варси, — уже чуть более уверенно даёт ответ мужчина. — И ничего больше. Фамилии нет.

— Хорошо, Маритон из Варси, — заговорил тот же мужчина азиат обычным не громоподобным или величественным голосом. — Я с гордостью заявляю, что вы приглашены к Первоначальному Крестоносцу Арурону Лефорту, к верному слуге Императора и полководцу Рейха, к гневу Его на земле.

— Стойте, Конвунгар, я не хрустальная ваза из исторического музея, чтоб вы меня нахваливали, как восторженный гид, — глубоким проникновенным голосом оборвал Аурон мужчину. — Я просто человек, поступивший на службу Императору. И не более того.

— Скажите, а зачем меня сюда привели? — разразился вопросом Маритон, с опаской посматривая на двух военачальников.