День, когда пала ночь

– Чеснок известен целебными свойствами, – задумчиво отметиле Бурн. – Однако твои друзья, надо думать, ели то же самое, а все трое погибли.

Вулф кивнул.

– Да покоятся они в мире, – сказале мастеро.

– Расскажи обо всем, что видел, – попросила Фортхард. – Обо всем, что случилось на корабле.

Слушая Вулфа, она все сильнее хмурилась:

– Может быть, тебя уберег Святой. Но вероятны и иные причины.

– Если так, узнав их, мы сумеем помочь другим, – сказале Бурн.

– Да. Позволишь взять у тебя немного крови, мастер Гленн?

– Что угодно, если это остановит болезнь. – Вулф протянул руку.

– Спасибо.

Фортхард маленьким острым инструментом пустила ему кровь на сгибе локтя, потом заглянула в глаза, соскребла что-то с языка. Затем она велела ему сплюнуть в один сосуд и слить воды в другой. Предоставив костоправу промывать порез, Фортхард сверялась с таблицей, изображающей радугу склянок. (Вулф гадал, какой это бедолага мочится в цвет сирени.) Собрав все потребное, Бурн взялесь уксусом протирать инструменты.

– Спасибо, мастер Гленн. Можешь идти. Остерегайся низких веток.

– Да уж постараюсь.

За время, что Вулф провел под крышей, солнце поднялось, а коридоры наполнились запахом пекущихся булочек. Бросив взгляд на башню, где жила Глориан, он не увидел никого в окне.

На поляне Трит вел поединок с Карлстеном, а Саума, сидя на поваленном стволе, поджаривала над огнем тушку кролика. Оба поединщика, несмотря на холод, сбросили рубашки. Карлстен сражался необычным для дружинника большим мечом Северного Иниса – показывал сильные руки.

Трит выбрал бородатый топор, как у короля, но при его сложении само тело становилось оружием. Изогнувшись, он ушел от мощного удара ногой, и Карлстен с грохотом свалился.

– В огонь тебя! – Он, хихикнув, схватился за грудь. – Это что такое было?

– Неожиданность, Карл. Всегда ее жди. – Трит перебросил топор в другую руку. – А то как бы и ментцы не застали тебя врасплох.

– Сомневаюсь. – Карлстен заметил Вулфа, и лицо его ожесточилось. – Жив еще, Вулф?

– Зубы Святого, Карл!.. – вздохнул Трит.

– Эйдаг была мне сестрой. Она умерла, а этот живехонек, – с презрением процедил Карлстен. – Не хочешь объяснить, как это вышло, Трит?

– Довольно, Карлстен. Один Святой решает, кому жить, а кому умирать, – вмешалась Саума. – Ты должен чтить его приговор.

Поднявшись, она вытянула меч из ножен:

– Теперь я дерусь. Присмотришь за костром, Вулф?

Вулф занял ее место на бревне. Подошел Трит, сел рядом. Волосы у него были стянуты в узел. На золотистой, как речная вода, коже блестел пот, подчеркивая чистые линии груди и талии.

– Ты его не слушай.

– Сколько лет не слушаю. – Вулф, отвернувшись, сплюнул. – Регни говорит, ты уезжаешь.

– Да, перевезу в Элдинг мать и стариков. Со мной Саума и Карл. – Трит утер лицо рубашкой. – Бардольт меня отпустил, потому что мои живут у самых Могильников. Хочу убрать их подальше от заразы.

Саума отбила рубящий удар Карлстена.

– Если Святой позволит, подоспею к концу венчания.

– Я рад бы уступить тебе щит, которым прикрыл меня Святой.

– Ничего со мной не случится. И все равно, спасибо за заботу. – Трит достал свой мех с вином. – Что говорят врачи?

– Больше молчат. Заставили меня нассать в бутылку.

Трит фыркнул и, откупоривая мех, вдруг вздернул бровь:

– Раненько она поднялась.

Вулф повернулся за его взглядом. От замка к ним шли четверо, и первой – принцесса Иниса собственной персоной.

Глориан, в тяжелом зеленом плаще, ступила на поляну.

– Доброе утро. Простите, что помешала, – сказала она на хротском. Воины преклонили колени. – Услышала шум боя и подумала, не разбойники ли.

– Нет, принцесса, все куда серьезнее. Готовимся к свадьбе, – подмигнул Трит. – Это дело опасное.

– И правда, – рассмеялась Глориан. – Проще уклониться от сражения.

Она знаком позволила им встать.

– К слову, мастер Гленн в нашу прошлую встречу обещал мне поединок. Почему бы не сейчас?

Вулф рассматривал принцессу. Судя по голосу, ей будто в жизни не случалось бывать в темноте, одной и вне себя, но глаза говорили другое, и тонкие морщинки между бровями – тоже.

– Принцесса, – нерешительно возразила Саума, – нам ли поднимать меч на кость Святого?

– Думаю, это запрещено, – заметил Трит.

– Я снимаю запрет. – Глориан глаз не сводила с Вулфа. – Окажите любезность, мастер Вулф?

Он, чуть помедлив, кивнул:

– Принцесса.

Трит предложил ему меч, и он принял его. Направляясь к Глориан, он бросил взгляд на сопровождавших ее дам. Две были ему незнакомы, а третью он помнил с детства – невысокая, почти карлица, с оливковой кожей и густыми темными волосами.

– Кажется, с Джулиан ты знаком, – сказала Глориан. – Позволь представить Аделизу и даму Хелисенту.

Вулф поклонился. Аделиза отвернулась, яблочки ее щек налились румянцем.

– Давно не виделись, моя госпожа, – обратился Вулф к улыбающейся Джулиан Венц. – Я слышал, ты обручилась с благородным Осбертом Комбом. Мой брат Роланд отзывался о нем с большой похвалой. Желаю вам счастья.

– Спасибо. Рада тебя видеть, Вулф, – тепло ответила Джулиан. – Здоровы ли бароны Гленн?

– Боюсь, тебе лучше знать. Не успел к ним заехать.

– О, как жаль!