День, который никогда не настанет

На туалетном столике стояла еще одна фотография, которую она узнала. На ней были она, Банни и Пол, запечатленные в испанском ресторане в районе Набережных в тот день, когда они решили открыть свою частную детективную фирму — «Сыскное агентство МКМ». Ее великая идея и мечта сбылись. Решение было принято еще до того, как принесли еду. Выражение радости в ее собственных глазах, глядевших с фотографии, обожгло Бриджит. В тот раз она распечатала три фотокарточки — по одной на каждого. Это был один из счастливейших моментов ее жизни. Пол сидел с одной стороны, Банни — с другой. Им повезло, что официант согласился их сфотографировать, поскольку Банни (будучи Банни) громогласно заявлял, что тапас[23] — это никакая не еда, а сплошная ее имитация. Потом он станцевал пьяное фламенко, ненадолго присоединился к чужой вечеринке по случаю дня рождения ребенка и исчез до того, как вынесли десерт. Бриджит сожгла свою копию фото несколько недель назад — вместе с остальным, что так или иначе напоминало ей о лживой роже Пола. Бросив фотографию обратно на столик, она развернулась, чтобы уйти, но затем остановилась. Банни пропал без вести. Вероятно, для поисков ей понадобится самый свежий его портрет. Не глядя она сунула фотографию в карман плаща.

Завершив обход дома, Бриджит спустилась и просмотрела почту. Кажется, сплошные счета. Общупав их ладонями, она задумалась. Приемлемо ли заглядывать в чужую почту или это будет уже перебор? Разве подобные действия не считаются государственным преступлением или чем-то в этом роде? А может, такие законы действуют только в Британии? Очевидно, лебеди и почтовая служба были теми двумя вещами, к которым Большая Лиззи Виндзор относилась с чрезвычайной серьезностью. Впрочем, к черту ее вместе с другими, кому это может не понравиться. Раз уж Бриджит взялась за расследование, она доведет его до конца.

Бриджит принялась вскрывать письма.

Банни слишком много платил за электричество. А еще он пожертвовал сколько-то денег в пользу Африки — и это явно не решило всех проблем континента, поскольку они просили у него еще. Его банк мечтал одолжить ему денег, вероятно увидев в нем более надежного заемщика, чем в африканцах. Какое-то другое финансовое учреждение соблазняло его новой кредитной картой. ГАА[24] напоминала о каких-то собраниях, в глубине души надеясь (как догадывалась Бриджит), что он на них не явится. Бриджит была абсолютно уверена, что Банни непременно порушил бы порядок ведения собрания и разбил бы любую повестку вдребезги.

Вскрыв последний конверт, она махнула в восторге кулаком. Это был, на минуточку, счет за мобильный телефон Банни. Как хорошо, что он не поддался на уговоры перейти в онлайн, поскольку об интернете имел самые смутные представления. Да и в мобильной связи он понимал мало, судя по тому, что до сих пор сидел на совершенно разбойном тарифе. Тем не менее теперь у Бриджит в руках оказался список всех его звонков и эсэмэсок вплоть до прошлой пятницы. Чувство триумфа слегка померкло, когда она увидела конечную запись в списке. Последний номер, который он набрал перед тем, как исчезнуть с лица земли, был ее.

Глава девятая

4 февраля 2000 г., пятница, вторая половина дня

Растянувшись на массажном столе, советник Джеймс Кеннеди вставил в уши наушники и просунул голову в отверстие, открывавшее вид на бежевый ворсистый ковер. Он занимался этим уже несколько месяцев подряд. Один из ребят в гольф-клубе посоветовал ему массаж со словами, что от этого его жизнь радикально изменится. Нет средства от стресса лучше — по крайней мере, так утверждал тот парень. Поначалу Джеймс был настроен скептически. Было что-то странное в том, чтобы неподвижно лежать на столе, пока незнакомая женщина кладет на тебя руки, обмазанные маслом, и начинает месить спину, как тесто. Однако вскоре он привык. Наушники оказались гениальным решением: они позволили не слушать эту дурацкую эзотерическую музыку и не чувствовать себя обязанным болтать с мужиковатой лесбиянкой, чье имя содержало в себе слишком много слогов. Пустую болтовню Кеннеди терпеть не мог — вне зависимости от темы. Да и какая может быть светская беседа, если один из вас лежит голый на столе, а вторая оказывает платную услугу?