День красных маков

Поппи поняла, что он говорит об Аароне.

– Понимаете, в чём дело, Поппи, Мартин запутался не меньше вашего. Нелегко будет справиться со всем этим. Он должен сам во всём разобраться, и он разберётся, рано или поздно.

– Опять вы со своим «рано или поздно»!

– Боюсь, что ничего лучше предложить не смогу.

Поппи высоко ценила его поддержку, но не видела никакой надежды, никакого света в конце тоннеля. Поппи видела лишь чёрную дыру, и всё, во что она верила, всё, на что возлагала надежды, проваливалось в эту дыру.

Мартин ехал в такси, отчаянно ломая руки. Мышцы сжались, в глазах стоял туман. Ему нужно было уйти из этой комнаты, уйти от Поппи. Мартин чувствовал ярость и боль. У него отняли самое дорогое, единственное, во что он верил. Они с Поппи всегда были тандемом, маленьким клубом, куда не пускали посторонних. Они жили в непроницаемом пузыре, которого нельзя было коснуться, нельзя было разрушить… Мартин и Поппи Дэй…

Она была единственной во всём мире, кому он мог доверять. Он был уверен, что может предсказать её поведение в любой ситуации, в любой мыслимой ситуации; предсказать, что Поппи скажет, что сделает, как будет себя чувствовать… он хорошо знал её. Во всяком случае, так он думал.

Он и представить себе не мог, чтобы она… Внутренний голос напомнил Мартину, что у неё не было выбора, стоял вопрос о выживании; Мартин, конечно, поверил. Он не мог не поверить. Невозможно было представить ситуацию, в которой оказалась Поппи, но Мартин всё равно злился. Почему она оказалась в такой ситуации? Почему не вела себя осторожнее? Не взяла с собой ещё кого-нибудь? Поппи могла сделать всё что угодно… но она этого не сделала, не уберегла себя. Не будь она такой упёртой и нетерпеливой…

Перед ним встала чудовищная дилемма. Всё, что он любил в Поппи – твёрдость, сила воли, способность добиваться своего, каким бы ни было это «своё» – теперь злили больше всего. Он готов был кричать: «Чем ты думала, чёрт тебя побери?» Но вместе с тем он чувствовал себя последней сволочью, ведь Поппи сделала это ради него, ради их любви… и всё же, если быть стопроцентно честным, после этого он стал немного иначе смотреть на неё, не совсем иначе, но всё-таки его отношение немного изменилось. Мартин не мог примириться с тем, что Поппи нарушила их правило, хотела она того или нет. Разорвалась их духовная связь, и он не знал, как её восстановить, если она вообще была восстановима.

Роб сделал все необходимые звонки, чтобы отменить встречу. Всё равно ничего бы не вышло – Мартин сбежал и не желал говорить со своей женой, которая так и сидела в ночной рубашке, сморкаясь в туалетную бумагу «Андрекс». Все ожидали увидеть совсем не такую Лару Крофт, верно? Лара Крофт не перенесла удара.

Поппи мучило чувство вины. Зачем, чёрт возьми, она всё это сделала? Безрассудный, и, как выяснилось, бессмысленный поступок; пытаясь освободить и уберечь их любовь, Поппи уничтожила её, уничтожила их обоих.

Роб побыл с ней пару часов. Она была благодарна ему за поддержку. Хорошо бы он навсегда остался в их жизни. Поппи приятно было общаться с такими людьми.

Он предложил ей отправиться на прогулку или пойти наконец домой – всё лучше, чем сидеть и страдать в номере за шестьсот фунтов, разглядывая обои, пусть даже очень красивые. Конечно, Роб был прав; именно это она и хотела сделать. В мире было только одно место, куда её тянуло.

Идти по тропинке к «Непопулярке» было чудесно. Ещё не вернуться домой, но оказаться совсем рядом с домом. Поппи надеялась, что повседневные дела быстрее вернут её к нормальной жизни… ну, хорошо, к подобию нормальной жизни.

Дверь открыла Бисма; при виде Поппи она заметно вздрогнула. Прежде дочь мистера Вирсвами всегда встречала её широкой открытой улыбкой, а теперь поджала губы, неохотно приветствуя политического агитатора, чьи фотографии печатались во всех газетах. Такой приём поразил Поппи. Наверное, так ей и придётся теперь жить – все, кто раньше её любил, теперь объявят бойкот. Сколько ещё придётся расплачиваться за свой поступок?

– Привет, Бисма, как дела?

Девушка кивнула, опустив глаза. Поппи решила избавить её от неловкости общения.

– Ну, ладно… – сказала она, уже идя по коридору. Чувствуя спиной взгляд прекрасных глаз Бисмы, Поппи думала, что видит эта девушка?

Стоя в дверном проёме, Поппи смотрела на бабушку, которая с их последней встречи ничуть не изменилась. Поппи вспомнила, каких надежд была исполнена, покидая эту комнату меньше двух недель назад. Как же всё поменялось за считаные дни… теперь душа Поппи саднила, а вера в лучшее разлетелась в клочья. Поппи представляла себе, как, торжествуя, вернётся к Доротее, но вместо радости чувствовала лишь опустошённость и тоску. Вновь увидеть Доротею было несказанным облегчением.